Эмма Скотт - Как спасти жизнь

Внутри все перевернулось.

– Чего ты хочешь?

– Жду твоих предложений.

– Хватит, Шейн, – сказал Гаррет, – верни записку.

– Заткнись, Гаррет. – Шейн не сводил с меня глаз. – Ну?

– Моя зарплата. За две недели, – ответил я, ненавидя себя за эти слова, но записка была важнее. – Три, – добавил, когда Шейн покачал головой.

– Я передумал, – заявил он, нарочито пожимая плечами. – В конце концов, мне ничего не нужно. И Гаррет прав: мы опоздаем в школу.

На полсекунды во мне вспыхнула надежда… пока Шейн не щелкнул зажигалкой. Пламя взметнулось вверх и лизнуло уголок бумаги, который сразу же почернел и сжался.

– Нет!

Я рванулся вперед, сосредоточившись на записке, и врезался в Мерла. Тот ударил меня кулаком в живот. Я ахнул и согнулся пополам, продолжая тянуться к руке Шейна. Словно в замедленной съемке я наблюдал, как пламя пожирает бумагу, безжалостно уничтожая написанное.

«Позаботьтесь…»

– Нет! Ты гребаный ублюдок! Остановись! – кричал я, вырываясь из рук Мерла.

Я ударил его локтем в челюсть, отчаянно пытаясь дотянуться до записки, но было уже слишком поздно. Шейну пришлось выбросить то, что осталось, прежде чем пламя коснулось его пальцев. Я перестал бороться. Мерл заехал мне локтем по спине. Боль пронзила правую лопатку, и я упал на четвереньки рядом с обугленной бумагой. Мерл затоптал остатки пепла, отправляя все в небытие.

Я смотрел на оставшееся пятно.

– Зачем? – прохрипел я.

– Ты слишком стар для этого детского дерьма, – заявил Шейн, когда они с Мерлом направились в гараж и забрались в свой пикап. – Повзрослей, фрик. Твои ненормальные родители не хотели тебя. Смирись с этим.

Они выехали из гаража рядом с тем местом, где я сидел на подъездной дорожке, глядя на серое пятно.

Шейн опустил стекло.

– Обращайся! – крикнул он, когда машина тронулась с места.

Меня накрыли ярость и боль, проникая до самых потаенных участков души. Руки снова сжались в кулаки. Левой я схватил измельченный известняк вместе с пригоршней мелких камней, которые покрывали всю подъездную дорожку, и швырнул их в удаляющийся пикап. Камни ударили по металлу, а звук походил на выстрел. Даже отсюда я увидел царапины, которые остались на черной краске. Машина с визгом остановилось. Братья вышли из нее, на лицах обоих отражался шок.

Рядом со мной съежился Гаррет.

– О нет…

– Ах так! Ты покойник. Покойник. – Шейн уставился на меня, проводя костлявой рукой по белым царапинам на заднем крыле пикапа. Они выглядели, словно меловые пометки на доске. – Папа тебя убьет.

Мерл, считавший машину предметом гордости, осмотрел повреждения, и его поросячьи глазки расширились.

– Я убью тебя, – буркнул он.

Я сделал приглашающее движение.

– Тогда вперед! – Мое сердце стучало так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. – Давай, ублюдок!

Мерл неизменно жаждал драки. Он, не колеблясь, бросился на меня, как бык на матадора. Я подготовился. Образ клочка бумаги, скрючившегося, почерневшего и превратившегося в пепел, разогревал мою ярость. Размахивая кулаками, Мерл налетел на меня. Я пригнулся и ухитрился нанести правый хук в почку здоровяка, вложив в удар весь свой вес и прочувствовав всю его силу до самого плеча. С любым другим на этом бы драка и закончилась. Мерл лишь усмехнулся, поднял руку и врезал мне в нос. Хлынула кровь, но я не чувствовал боли, не слышал проклятий Шейна и криков Гаррета. Наша схватка превратилась в потасовку с недоударами и шарканьем ног по цементу.

Я проигрывал. Мерл нашел лазейки в моей защите, чего нельзя было сказать обо мне. Но я наслаждался болью, которую принимал легче, чем потерю записки.

Словно из тумана, до меня донесся еще один голос. Мерл тут же оттолкнул меня. Я отшатнулся и увидел Норму рядом с подъездной дорожкой. Скрестив руки на груди, словно стараясь держать себя в руках, она стояла с искаженным от ярости лицом.

– Что, ради всего святого, вы творите, мальчики? На виду у всей улицы? – прошипела она.

Я промолчал, только вытер нос рукавом рубашки. Раньше я никогда не бегал к ней из-за братьев. Не доносил на них раньше и не собирался этого делать сейчас. Только вот Шейн начал жаловаться первым.

– Посмотри, что он сделал! Бросил камни в нашу машину! Теперь вся задняя часть нуждается в покраске.

При виде повреждений глаза Нормы Сэлинджер расширились, сузились и зло сфокусировались на мне. Мы все хорошо знали этот убийственный взгляд.

– Это правда?