Стоило мне только покинуть крыльцо многоэтажного здания, как вдруг резко дождь начался. Странная погода сегодня. То дождь, то солнце, то тепло, то холодно. Я быстро раскрыла зонт и в сторону магазинов поспешила. Сначала ещё долго стояла, не решаясь зайти внутрь цветочного магазина, обдумывая слова специалиста, но всё-таки зашла.
Зашла и, не пожалев денег, самый красивый букет купила. Последний.
А через полчаса уже возле кладбища припарковалась.
Пока ехала, ливень кончился. На небе даже светло-розовая радуга появилась, а облака немного рассеялись. Ненадолго, наверно.
Его могилу я могла даже с завязанными глазами найти. Каждую ямку, каждую кочку знала. Но сейчас я понимала, что в последний раз сюда иду.
Хватит. Лариса права. Чем чаще, чем только больнее. Пора бы отпустить. Отпустить и забыть. Ему тоже больно. Там, на небесах. Очень больно, когда я плачу. Я это чувствую. Сердцем и душой чувствую. Он ведь снился мне. Недавно снился. Просил, чтобы не ревела. На сердце своё показывал, шептал, что болит. Болит, когда слёзы мои видит. А затем руку мою в свою взял и к груди прижал… Но потом вдруг исчез. Улыбнулся, в лоб поцеловал и исчез. Больше не снился. Всего лишь один раз. Когда Катюша родилась. Мне тогда совсем плохо было. Потому что не приходил к нам никто. Никто кроме Антона. А мне… мне Алексея вернуть очень хотелось. Ведь он… так и не увидел свою дочь, о которой так сильно мечтал. Точнее, он даже не знал, что я в положении. Как и я не знала.
Рожала я в Италии. В Россию Антон запретил возвращаться. Сказал, что Ярослав теперь главный туз в городе и что ищет всех тех, кто со Зверем что-либо и когда-либо имел. Больной выродок! Решил нишу у Константина отжать. Завидовал, ненавидел «друга» своего. По молодости что-то не поделили. Криминальные авторитеты, они ведь такие.
Я когда узнала, что он поместье сжёг, жутко испугалась. Если бы не Алексей… тоже бы погибла.
Я дождалась пока Катюшка подрастёт, затем, как всё утряслось, решила вернуться. За детьми соскучилась. За приютом. А когда вернулась, Антон мне какую-то карточку передал, заявив, что это всё, что от Алексея осталось. Точнее, он велел мне передать, если с ним что-нибудь случиться. А там, оказалась приличная сумма. Мы бы могли до конца жизни на эти деньги с детьми жить. Но я решила их с пользой использовать – новый реабилитационный центр для детей сирот открыла. Небольшой, но свой, зато.
Когда я к его месту подходила, каждый раз ноги отказывали и слёзы на глазах выступали. В этот же раз было вдвойне мучительно. Рядом на корточки присела, новые цветы в вазу поставила, а старые на выброс отправила. С минуту сидела молча, рассматривая простую мраморную плиту, на которой только имя и даты были выгравированы. Которые, из-за бесконечных слёз постоянно в глазах расплывались. Я влажную землю в руки взяла, голову низко-низко к надгробию склонила и прерывисто прошептала:
– Лёша… Лёшенька… Сегодня в последний раз. Я больше не приду. Психологи советовали отпустить воспоминания и начать жить с нуля. Я с ума сходить начинаю. А у меня дети. Наши с тобой дети. И я должна о них позаботиться.
Прости. Прощай. Пусть земля тебе пухом будет.
Всё. Уходить надо. Иначе не могу… Тяжело. Тяжело очень. Чем дольше тут нахожусь, тем только больнее.
Резко обернулась и побежала. А в груди как-то странно заныло. Я тогда голову в сторону леса повернула и вздрогнула… Или галлюцинации, или призраки, или ещё чёрт знает что! Но там я словно фигуру увидела. Высокую, крепкую фигуру. В темной мешковатой пайте с объёмным капюшоном.
Остановилась. Прищурилась… Ничего. Темнота, тишина, пустота.
Что и следовало ожидать!
Я уже реально с ума сходить начинаю.
Нет. Так нельзя!
Домой нужно. Срочно домой! К детям.
Они реальны! Они со мной. А Лёша… Его уже не вернуть.
Стоило об этом подумать, как вдруг на небе яркая вспышка блеснула. Настолько неожиданно, что я даже закричала от испуга. И снова холодный ливень ударил. До мурашек. К тому же небо почернело, а на улице плотные сумерки сгустились. Как глубокой, жуткой ночью.
* * *
Сначала я решила в центр забежать, а потом в приют, за детьми. Светлана обещала за Катюшей присмотреть, пока я по делам моталась.
Тут я чувствовала себя живой, преданной работе. Здесь меня уважали. И я, благодаря преданным сотрудникам, чувствовала себя чуточку лучше.
В приёмном отделении моё внимание привлёк незнакомый мальчик. Видимо, только недавно привезли. Наверно от родителей-алкашар отбили. Маленький, хрупкий такой. В старом потрепанном спортивном костюме, измазанным грязью, на лавочку с ногами забрался и ёрзает из одного угла в другой. А рядом две девочки-практикантки стоят, с ноги на ногу переминаются, не решаясь подойти. Одна нос морщит, другая кривится. И обе на пацана, как на таракана поглядывают. Видно же, что новенькие! Думают им тут халява перепала с детишками повозиться.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу