Меган Беннет - Супергерой [СИ]

В чем связь?

Кейт начинала злиться, пролистывая от смерти Тины, до смерти Шона, который был последним.

Как они все связаны? Почему именно они?

— Почему Джереми и Тина первые? — Роудс уже начинала говорить сама с собой, внимательно смотря на монитор.

Она случайно открывает вкладку с Пенелопой.

— Пенелопа Купер, — блондинка поджимает губы. — Вы с Триной похожи в чем-то.

Милые, маленькие девочки.

Пенелопа.

И тут Кейт будто резко ударяют по голове, потому что она вспоминает о том, как Хэзевей издевалась над этой девчонкой. Вспоминает, как Кэролайн и Энни рассказывали о том, что на одной из вечеринок они вместе с самой Тиной Хезевей поливали пивом эту девчонку.

Кто-то мстит за Пенелопу, но кто?

Кейт начинает искать информацию о Пенелопе, но ничего толкового не находит. Психанув, она выходит из библиотеки, попутно звоня Лее, которым абсолютно точно игнорирует её.

Когда блондинка проходит мимо стенда спортсменов, она резко останавливается, а потом медленно к нему подходит, заинтересовавшись одной персоной. Эта персона стояла на краю линии баскетболистов, почти не привлекая к себе внимания. Его знали все, но в тот же момент его не знал никто.

Николас Купер — один из лучших баскетболистов школы. Кроме того, он неоднократно занимал первые места по бегу и убивал людей.

Девушка громко охает, когда к ней приходит осознание всего произошедшего.

Как она сразу не вспомнила о том, что у Купера была сестрёнка? Как вообще все об этом забыли?

Николас Купер — Благодетель.

Теперь все становилось на свои места.

Легче было умереть, нежели проснувшись после наркоза, видеть всех твоих родственников, которые думали, что уже потеряли тебя.

Пробыв без сознания больше суток, ты пока не понимаешь как течёт время и куда делся один день из твоей жизни.

Я ничего не знала и успела хорошо достать свою медсестру, пока ко мне не впустили моих родителей.

Было забавно видеть, как медсестра злится, когда я начинала спрашивать о каждой трубке, что из меня торчала.

— А катетер противно менять каждый раз или вы уже привыкли? — спрашиваю я женщину лет тридцати в медицинской форме.

— Бывает по-разному, — устало отвечает она, помечаяя что-то в своём планшете.

На мне кроме сорочки, что даже не прикрывала задницу, больше ничего не было, отчего я странно себя ощущала. Вроде свободно, а вроде и… Нет, я вполне нормально себя в ней ощущала, все проветривалось. Конечно, я успела и этим поделиться со своей медсестрой, отчего она закатила глаза и как можно скорее от меня убежала.

Вообще, мой врач очень удивился, что я такая бодрая, потому что обычно пациенты с моим случаем еле как разговаривают. Да, при разговоре было тяжело дышать и отдавалось болью, но я могла это вытерпеть.

Как только родители вошли в палату, мама тут же разревелась. Им разрешили ко мне войти, когда я ещё была без сознания и думаю, зрелище это было не для слабонервных. Но сейчас я чувствовала себя хорошо, поэтому не понимала, почему Мия заливается слезами.

— Я так боялась, — слезы стекали по её уставшему лицу.

— Вы не были дома, не так ли? — понимаю это по лёгкой щетине отца, что так быстро появилась.

— Мы не могли тебя оставить, — говорит Джексон, беря меня за руку.

— Ника и Трину посадили? — тут же спрашиваю я.

Мама с папой переглядываются, а потом Мия кивает.

— Трину отправят в колонию для несовершеннолетних. Полицеские ждут, пока ты очнёшься, чтобы взять показания, — мама носовым платком вытирает слезы со своего лица и улыбается мне.

— Как я сразу не догадалась? — тут же начинаю задумываться.

Действительно, как я могла сразу не сообразить что здесь и к чему? Высокий спортсмен, у которого была форма с эмблемой школы и у которого были мотивы для мести и убийства.

Всё было прямо перед носом, но я не заметила этого.

— Кто знал, что такой милый парень будет убивать людей? — задаёт риторический вопрос отец, смотря в окно.

— Ты так напугала нас, — Мия снова начинает плакать.

Я многозначно смотрю на отца с улыбкой. Тот улыбается мне в ответ, хотя глаза у самого были на мокром месте, и приобнимает свою жену за плечи, стараясь успокоить.

— Нейтан хотел к тебе зайти, — говорит Джексон, улыбнувшись.

— А вы уже уходите?

— Если мы не позволим твоим бабушкам зайти в ближайшее время, то нас точно растерзают на мелкие кусочки.

— Я вас люблю.

Мама целует меня в лоб, а отец подмигивает, после чего они оба выходят из палаты.