Антон Леонтьев: Крылатый сфинкс, печальный цербер

Подойдя к компьютеру, минуя большой гробообразный шкаф в углу, братец пробежал глазами последние две страницы, написанные Натой, и присвистнул:

– Ого! Такого поворота я, признаюсь, не ожидал!

Ната, отпихнув брата от экрана и стоявшей рядом кружки с озорным поросенком, в которой остывал кофе, заявила:

– Не будь таким нетерпеливым! Дай мне сначала самой все дописать, потом прочтешь! – И добавила: – Вот видишь, об этом я тебе и говорила: писать легкие романчики – лучшее лекарство от стресса в нашей нелегкой работе. И, судя по тебе, читать их тоже!

Саша вздохнул, а Ната подумала, что брат все никак не может забыть эту мерзавку Наталью, фигурантку одного из последних их дел. А потом вспомнила, какое сегодня число.

– Сегодня огласили приговор, – сказал Саша. – Суд скостил требование прокуратуры на два месяца, но, сама понимаешь, срок ей придется мотать большой.

Сохраняя последние изменения в романе, Ната жестко заметила:

– Ну, и этого мало! Потому что муженек-издатель, несмотря на то, что сошелся со своей секретаршей Олесей, поддерживает свою бывшую. На сына, к которому и так был холоден, он претензий не предъявляет, тем более что Олеся родила ему долгожданную дочку. Он даже рыцарски оплачивает твоей Наталье дорогих адвокатов. Они опротестуют приговор.

Саша кивнул, а Ната заметила:

– Мне все равно, что будет с ней, а вот тебе, смотрю, до сих пор плохо. Она преступница! И важнее не срок, а то, что ребенка, который теперь живет в другой стране, она никогда больше не увидит!

– Ты точно в этом уверена? – вздохнул Саша. – Кажется, Наталья полна решимости отсидеть, выйти на свободу и найти его.

Ната усмехнулась:

– Не найдет! Родители мальчика, предвидя подобное развитие событий, переехали на другой континент, тем более что деньги у них есть. А твоя Наталья, брошенная мужем, после многих лет колонии, без работы и без перспектив ни за что не сможет отыскать их.

Саша в этом сомневался, уверенный, что Наталья до конца жизни будет искать сына, пусть и не своего, однако спорить с сестрой не стал.

– Кстати, ты ведь тогда пытался ее предупредить? – спросила вдруг сестра брата. – И дать ей понять, что она в опасности? Нехорошо, Сашок! Пренебрег профессиональной этикой ради собственных чувств! – Брат покраснел и ничего не ответил, а Ната только усмехнулась. – Ну, а история с несчастным мальчиком в красной рубашке, с белыми волосами и синими-пресиними глазами? Там ведь точку поставить можно.

Ната вздохнула, и Саша точно знал, о чем она думает: об их пропавшем и так до сих пор и не найденном братике Максике. И о том, что он, как и несчастный мальчик, наверняка был давно мертв.

– Думаю, можно. Несчастного малыша похоронили, мучительница Аглаи, как и сама вдова композитора, на том свете. Мальчик Вася живет со своей мамашей в Москве. А дом, в котором обитает зло… Он снова выставлен на продажу! Купить не собираешься? – поинтересовался братец, а Ната качнула головой:

– У меня гонорары не те. А даже если бы были и те, то все равно бы не стала. Ведь зло-то оттуда так и не ушло!

Саша вздрогнул и спросил:

– А роман когда закончишь? – на что Ната хмыкнула:

– Когда закончу, тогда и закончу! Я, слава богу, не топ-автор, гонорары мне не нужны, просто отдушина и возможность забыться от повседневных ужасов нашей суровой профессии.

Саша, не без любопытства посмотрев на сестру, в которой многое для него оставалось загадкой, спросил:

– А зачем свою главную героиню, эту противную писательницу, назвала своим именем?

– Ну не твоим же , братик! – парировала Ната не без гордости. – А вообще, почему бы и нет?

– А твои издатели не обидятся, что ты их вывела в шаржированном виде? – продолжил он, и Ната отмахнулась:

– Они люди с отличным чувством юмора и пониженным порогом обидчивости. Все же с писателями работают. Тем более все герои вымышлены и все совпадения с реальными людьми случайны! Тем более моя редактор Елена Георгиевна, в отличие от надменной Инги Дмитриевны, такая душка!

Саша усмехнулся:

– А почему ты тогда писательницу свою такой гадиной сделала?

В ответ Ната заявила:

– Все писатели такие. Ну, или почти все. Позвони, братик, в любое попавшееся издательство и поинтересуйся. Тебе этот факт охотно подтвердят!

– Получается, и ты такая?

Молодой человек прикусил язык, а Ната усмехнулась:

– Наверное, и я! Для твоей Натальи уж точно такая! Разве не так?