Карен Уайт: Особняк на Трэдд-стрит [litres]

Я кожей ощущала то, о чем говорил мистер Вандерхорст, как бы сильно и долго я ни хотела это отрицать, и позволила глупой нежности к старику проникнуть в мое сердце.

Мистер Вандерхорст наклонился и нежно поцеловал меня в щеку.

– Спасибо, мисс Миддлтон. Своим сегодняшним визитом вы доставили мне, старику, огромную радость.

– Нет, спасибо вам, – ответила я. Почему-то мне хотелось расплакаться. Меня давно никто не целовал в щеку. Я даже едва не спросила, можно ли мне еще немного посидеть у него, попивая кофе с шоколадными конфетами и болтая о старых призраках – как живых, так и мертвых.

Но мистер Вандерхорст уже встал, и я упустила момент. Я машинально повесила на плечо ремешок портфеля. Пока мистер Вандерхорст вел меня к двери, я крепко сжимала узелок с блюдцем. Мы прошли через музыкальную комнату, большую часть которой занимал концертный рояль. Я тотчас вспомнила фото маленького мальчика, сидящего перед клавиатурой.

У меня не получилось задержаться здесь – на удивление сильная рука мистера Вандерхорста на моей спине неумолимо подталкивала меня к выходу. Для человека, который едва переставлял ноги, он оказался довольно целеустремленным. Что, в принципе, даже к лучшему. Я и так потратила впустую почти целый час.

Шагнув на веранду, я обернулась, чтобы попрощаться. Теперь он лучился улыбкой. За толстыми стеклами очков глаза его казались яркими, блестящими монетками.

– До свидания, мистер Вандерхорст. Было приятно с вами познакомиться, – сказала я и, как ни странно, не покривила душой.

– Нет, мисс Миддлтон. Это вам спасибо.

Чувствуя на себе его взгляд, я прошла через веранду к двери, выходившей на тротуар. Подойдя к ней, я вспомнила про блюдце у меня в руках и обернулась. Мистер Вандерхорст, стоя в дверях, смотрел мне вслед – такая же часть дома, как колонны портика и окна.

– Я верну блюдце, как только смогу! – крикнула я.

И даже подумала, что с нетерпением буду ждать возвращения.

– Ничуть не сомневаюсь, мисс Миддлтон. Прощайте.

Чувствуя, что он наблюдает за мной, я открыла садовую калитку, затем закрыла ее за собой, после чего исчезла из его поля зрения. Я ни разу не повернула голову в сторону сада, откуда, прорезая влажный утренний воздух, вновь доносился ритмичный стук качелей, скрип трущейся о старый сук веревки.

На третье утро меня разбудил телефонный звонок. Сонным взглядом посмотрев на часы, я тихонько чертыхнулась и потянулась за очками, чтобы узнать время. Я еще не до конца примирилась с тем, что мне нужны очки – более того, с тем, что их следует носить, поэтому большую часть времени они проводили в футляре, лежа в выдвижном ящике комода. Я прищурилась и посмотрела на часы: половина седьмого. Черт! Как же я могла проспать? Обычно я ставлю будильник на шесть часов, чтобы начать день пораньше, и вот уже потеряла добрых полчаса!

Я схватила трубку, ругая себя за то, что вчера легла слишком поздно и забыла поставить будильник. Но я настолько увлеклась расстановкой книг на полках в гостиной, что совершенно забыла о времени.

– Алло?

– Привет, Мелани! Извини, что звоню в такую рань, но мистер Гендерсон сказал, что это важно и что я должна дозвониться до тебя немедленно. Хотя непонятно, почему он не позвонил тебе сам и не дал мне выспаться. Наверно, потому, что знает, что по субботам у меня ранний подъем. – Легкая гнусавинка в голосе секретарши особенно раздражала в шесть тридцать утра в субботу, зато упоминание имени босса быстро помогло выветрить из головы остатки тумана. Моя собеседница на том конце линии кашлянула.

– Я тебя не разбудила?

– Что ты, Нэнси. Счастлива была встать, чтобы ответить на звонок. – Я подождала. Хотелось, чтобы она оценила мой сарказм. В целом Нэнси Флаэрти неплохо разбиралась в азах своей работы, но ни для кого не было секретом, что большую часть своих активных усилий она придерживала для гольфа, дабы и дальше оттачивать свою коронную подсечку. Увы, большая часть сарказма до нее так и не дошла.

– Это хорошо. Поскольку мистер Гендерсон запланировал встречу с тобой и мистером Дрейтоном на девять часов утра, он просил, чтобы ты не опаздывала. Это как-то связано с наследством мистера Вандерхорста.

Я поморгала и выпрямилась, ожидая, когда слова перестанут крутиться в моей голове, как вода, винтом уходящая в раковину.

– Наследством? Ты имеешь в виду, что?..

– Именно. Похоже, он умер во сне. – Возникла короткая пауза, за которой последовал вздох. Я представила Нэнси в ее спальне с наушниками на голове, отрабатывающую подачу. – Это лучший способ уйти из жизни.