Карен Уайт - Когда я падаю во сне [litres]

Сильный порыв ветра качнул домики для ласточек. Сисси вспомнила давний рассказ Маргарет, как птички разучились вить гнезда, потому что привыкли полагаться на людей. Теперь понятно, как это бывает: от тебя почти ничего не зависит, твоя жизнь может рухнуть из-за чьей-то прихоти, а мечты и желания – ничто против чужой воли.

Айви захныкала; Сисси прижала ее слишком крепко, цепляясь за нее как утопающий за соломинку. Она погладила девочку по головке, мысленно давая клятву вечно любить и защищать ее, пусть обещания – всего лишь слова.

– Я не люблю тебя, Бойд, – промолвила Сисси, глядя в окно. – Ты – муж моей подруги и отец девочки, которую я всегда буду любить как родную. Но тебя я не люблю. – Она произнесла это дважды, словно надеясь, что от повторения ложь станет правдой.

Сзади кто-то кашлянул. Бойд снял руки с плеч Сисси и отступил. В дверях стояла Битти. Скорее всего, она слышала их разговор.

– Твоя мама считает, если Айви наелась, ее нужно отдать Маргарет. Пусть побудет с дочкой.

Сисси с тревогой взглянула на Битти.

– Она только-только успокоилась и заснула.

– Понимаю, – мягко произнесла Битти, – но это ребенок Маргарет. Им нужно получше узнать друг друга.

Битти взяла малышку на руки. Сисси пробрал холод.

– Миссис Пернелл предлагает вам зайти к матери и ребенку. По той же причине, – сухо обратилась Битти к Бойду.

Бросив последний взгляд на Сисси, Бойд вышел из комнаты. Она осталась одна, чувствуя себя истерзанной и опустошенной, словно морской берег после урагана.

Мой Эллис уже два дня сидит на краю постели. Мотор его «Мустанга» перестал нетерпеливо рычать и теперь выжидательно урчит – видимо, что-то изменилось. А потом Эллис прошел прямо сквозь больничную стену и сел рядом со мной. Он ничего не говорит, только улыбается. Как будто и не было этих долгих лет. Моя любовь к нему осталась прежней. Я хочу, чтобы он взял меня за руку и поцеловал, но точно знаю – я здесь, а он там, и расстояние между нами шире залива Уинья. Как бы я ни старалась, мне не удается прикоснуться к нему.

В палату заходит Мэк. У него в руках цветы, не иначе из сада Кэрол-Энн. Надеюсь, он спросил у нее разрешения, прежде чем сорвать букет. Мэк очень вдумчивый и тактичный, но обычно сперва делает, а потом уже думает. Мне хотелось бы надеяться, что Ларкин унаследовала свою импульсивность от него, однако это фамильная черта Дарлингтонов, от которой и я всю жизнь страдала.

Мэк снимает с тумбочки вазу с цветами от Битти, перемещает на пол и ставит на ее место свои цветы. Если он будет, как обычно, метаться по палате, обязательно опрокинет обе. Я уже говорила, Мэк – человек действия.

Он и правда принимается ходить туда-сюда. И хорошо: было бы неловко, если бы они с Эллисом оба сидели у меня на кровати. Эллис тоже видит Мэка: он по-доброму разглядывает его и кивает, словно хочет поблагодарить за заботу обо мне. Эллис прав. За исключением одного-единственного проступка, Мэк всегда ставил меня превыше всего и следил, чтобы я ни в чем не нуждалась. Он дал мне все, кроме того единственного, чего я отчаянно желала и не могла получить.

Зато теперь Эллис со мной, и, кажется, именно Мэк привел его ко мне. Я чувствую себя целой, словно две половинки сердца наконец-то соединились. Наверное, это знак.

– Я так тоскую по тебе, Айви. – Мэк останавливается рядом с кроватью и гладит меня по щеке. – Не помню, когда в последний раз говорил, что люблю тебя. Наверное, я устал ждать от тебя этих слов и сдался. Просто хочу, чтобы ты знала – я не сержусь. Ты любила меня, по-своему, и долгое время мне было этого достаточно. Но потом случилась та история с Ларкин… С ней стряслось что-то плохое, но она так ничего нам и не рассказала. – Он качает головой. – Я не знал, что делать. Мне нужен был близкий человек, с которым можно поговорить, а ты рисовала фрески в чужих домах. Я видел одну у Кэрол-Энн: шоссе, заполненное машинами из шестидесятых, красный «Мустанг», в нем – вы с Эллисом, твои волосы развеваются на ветру. Я не мог не узнать эти волосы. Однажды я сказал тебе, что они цветом как морской овес на закате. Не знаю, откуда в них красный оттенок, но он очень подходит к твоей личности. Я восхищаюсь им. Я всем в тебе восхищаюсь.

Мэк снова принимается бродить по палате.

– Мне хотелось чувствовать себя нужным, и чтобы рядом был близкий человек, с которым можно поговорить и не надо притворяться кем-то другим. – Он останавливается у окна. – Я раскаиваюсь в своем поступке. Знаю, я говорил так тысячу раз, но это правда. Ты не заслужила предательства с моей стороны. Я все равно перестал бы встречаться с Донной, даже если бы Ларкин не застукала нас в кинотеатре. Честное слово. Жаль, что Ларкин узнала. В ее жизни и так все пошло наперекосяк, а тут еще эта история. А когда ты отказалась уходить от меня, это стало для нее последней каплей. Похоже, она горько разочаровалась в своих близких и потому решила уехать. Если бы я мог вернуться в прошлое и все изменить!