Дженнифер Арментраут - Лунное искушение

Возможно, она хотела, чтобы он забрал мебель, которую подарил. Но Ник может ненавидеть его сколько угодно, а эти вещи теперь принадлежат ей.

Гейб услышал, как телефон снова зазвонил, но потянулся в карман и не глядя сбросил звонок.

Разговор со старшим братом был в самом разгаре, поэтому он не мог просто встать и уйти: необходимо дождаться, пока страсти поутихнут, прежде чем покинуть дом и перезвонить Ник.

Дев опрокинул третий бокал бурбона.

— Я знал.

— Прошу прощения? — удивился Гейб.

Он только что выложил Деву все о Сабрине и теперь наблюдал за реакцией брата.

— Знал, что она бегает за тобой. И понимал, что временами ведет себя как долбаная психопатка. — Дев обошел письменный стол и взял бутылку бурбона. — Тем не менее у меня теплилась надежда, что она устанет бегать за тобой. Я надеялся, Сабрина умнее.

У Гейба перехватило дыхание.

— Ты, мать твою, серьезно?

Дев прошел обратно к своему креслу и сел, поставив бокал на стол.

— Похоже, что я шучу?

Гейб едва не подпрыгнул на месте.

— Ты знал, что она следит за мной, лезет в мою жизнь…

— Последнего я не предполагал, — прервал его Дев. — Если бы был в курсе, все бы прекратилось.

— Прекратилось?

Дев вперил в брата холодный взгляд.

— Да. Семья всегда на первом месте.

— И что собираешься делать? — требовательно спросил Гейб. — Не можешь же ты по-прежнему планировать свадьбу.

— Конечно, нет. Все кончено. Скорее всего, женитьба не состоялась бы, даже если бы ты не рассказал мне об этом или если бы Никки промолчала. — Он поднял свой бокал. — Я не так сильно жажду империи Харрингтонов.

Гейб откинулся на спинку кресла, проведя рукой по волосам. Он почувствовал такое облегчение, что едва не бросился целовать брата.

— Мне жаль, что твоя невеста…

— Не стоит. Я ее никогда не любил. С трудом терпел.

— Тогда что это было? — Его переполняло любопытство. — Если ты знал, что она почти десять лет пытается трахнуть меня, почему оставался с ней? Ты не мог так сильно хотеть их компанию.

— Я действовал из ложного убеждения, что смогу контролировать ее. — Он покачал бокал. — Что мне будет проще приглядывать за Сабриной, если я на ней женюсь.

— Звучит бессмысленно.

Дев пожал плечами.

— Она знает кое-что, о чем я не был с тобой откровенен.

Пришло понимание.

— Ты говоришь о Кристофере Фицпатрике.

— Я никогда не рассказывал ей, что с ним случилось, — оборвал Дев. — Она знала. Может, Эмма рассказала, я не в курсе. Держать ее рядом, чтобы она не подвергала опасности мою семью, казалось важнее всего.

— Матерь божья. — Гейб потрясенно и с благоговением смотрел на брата, будто увидел его впервые за много лет. — Ты был с ней, чтобы защищать…

— Я был с ней, потому что я так решил. А теперь решил разорвать отношения. Все просто.

Гейб медленно покачал головой. Когда они были младше, Дев всегда принимал на себя наказания, когда у братьев возникали проблемы. Он всегда выступал на стороне отца, и часто Гейб спрашивал себя, почему, ведь этот человек не был добр к Деву. Гейб задавался этим вопросом до тех пор, пока не повзрослел и не понял, что Дев делал это по собственной воле.

Это сдерживало Лоуренса от того, чтобы обращать слишком много внимания на Гейба, Люциана, Мадлен. Таким способом Дев защищал их.

И он по-прежнему делал это. Боже.

Гейб вздохнул.

— Не верю, что с разрывом все закончится. Думаешь, Сабрина воспримет его спокойно?

— Воспримет. — Он пристально посмотрел в свой бокал. — Я могу быть очень убедительным.

Гейб внимательно посмотрел на брата.

— Иногда ты пугаешь меня.

Мелькнула редкая искренняя улыбка.

— Иногда я сам себя пугаю. — Гейб удивился. — Кстати, — сказал Дев, делая глоток, — что ты собираешься делать с Никки?

Перемена темы стала неожиданностью.

— Ты о чем?

— Ты знаешь, о чем.

Гейб прищурился.

— Как я и сказал в прошлый раз, не стану это обсуждать.

Дев пожал плечами.

— Надеялся, ты подумаешь о возможных осложнениях, связанных с вашими развивающимися отношениями. Она почти на десять лет тебя младше, только что окончила колледж и работает на нашу семью.

— Я подумал об этом, Дев.

— Знаю, что уже говорил это раньше, но повторение не помешает. Как считаешь, что произойдет, если Ротшильды решат судиться за право опеки? — спросил он. — Ты и твоя двадцатиоднолетняя подружка. Уверен, судье это не покажется идеальным вариантом.

— Ник, может, и младше меня на десять лет, но она ответственный, зрелый человек, и ее поступки более взвешенные, чем у половины из нас, — сказал он, чувствуя досаду на себя за то, что так облажался. — Вильям мой сын. Хотел бы я посмотреть на того судью, который пойдет против меня, если дело дойдет до этого.