Дэни Аткинс: Время любить [litres]

– Да, не счастлива. Но это ничего. Не у каждой истории должен быть счастливый конец.

Есть что-то неправильное в том, что твоя лучшая подруга о тебе тревожится. Это заставляет чувствовать себя эгоистичной; это заставляет чувствовать себя виноватой. Еще – это заставляет согласиться на посещение вечеринки, идти на которую нисколько не хотелось.

Я протиснулась сквозь толпу гостей, коктейль запахов ядовитым облаком вылетел вслед за мной из двери: алкоголь, сигареты и явственная вонь свечного дыма. Последнее вряд ли было удивительно, ибо я насчитала по меньшей мере полдюжины тыкв, освещенных изнутри мерцающими красными свечами и расставленных на всех ровных поверхностях, еще не занятых пивными бутылками.

Я поднялась по лестнице в свою квартиру под крышей и, входя в дверь, уже скидывала сильно жавшие туфли на высоких каблуках. Одна туфля едва не угодила в маленький дымчатый комок шерсти, устремившийся ко мне и принявшийся виться вокруг моих лодыжек. «Всего лишь вопрос времени, когда он благополучно повалит меня этими движениями», – подумала я, наклоняясь и беря его на руки.

– Привет, Фред, – поздоровалась я, зарываясь лицом в густой мех у него на затылке. – Скучал по мне?

Ответное мурлыканье, как мотор рокотавшее в его тельце, я восприняла как «да». Фред был питомцем, которого я всегда мечтала иметь и в детстве никогда не имела. Он выступал в роли совещательного органа при обсуждении всех моих решений и редко возражал против моего выбора, даже неудачного. Я сама подарила его себе на тридцать лет, и хотя Джулия могла пошутить, что это первый шаг на скользком пути по превращению в безумную любительницу кошек, я не переживала. Тот факт, что мой квартирный хозяин готов был сквозь пальцы смотреть на домашних питомцев, стал решающим фактором при переезде в эту квартиру под крышей. Лишь бы на ковер не писал , было его единственным условием. Разумное требование любого домовладельца.

Пока я переходила из комнаты в комнату, включая свет и задергивая шторы, меня не покидало ощущение, будто я все еще на вечеринке. Музыка из огромных динамиков по-прежнему грохотала сквозь доски пола у меня под ногами, а открытые окна в квартире подо мной позволяли присоединиться и половине улицы, если бы она пожелала.

Я надела старую уютную пижаму, сделала себе пару тостов со сливочным маслом и сунула ноги в большие мягкие тапочки в форме овец, которые на прошлое Рождество подарила мне Лейси, дочка Джулии. Видимо, я ощущала некоторую подавленность и разочарование, переключая телеканалы, пока не нашла тот, на котором показывали бесконечную историю «Друзей». Я с ногами забралась на кушетку, автоматически избегая места, где одна из пружин начала продираться сквозь обивку. Закутавшись в шерстяной плед, я подождала, пока кот сделает шесть кругов, прежде чем устроиться у меня на коленях, и, откинувшись на спинку, стала наблюдать за группой людей, все еще пребывавших в блаженном неведении о том, что не всегда кто-то будет рядом с тобой .

Меня разбудил сигнал тревоги, но я не испугалась. Ну, по крайней мере, сначала. Годы ложных ночных тревог в студенчестве вызвали опасное привыкание к этому постоянному вою. Думаю, поэтому я поначалу и не встревожилась, когда пронзительный звук раздражающей иглой пронзил и разрушил мой сон. Я села и, кое-как протерев глаза, машинально глянула на часы для того, наверное, чтобы соблюсти точность, когда на следующий день буду рассказывать эту историю. А потом, как раз перед полуночью, какой-то идиот включил пожарную тревогу.

Не знаю, сколько времени мне понадобилось, чтобы понять – пронзительный сигнал тревоги сработал не просто потому, что кто-то сжег свой тост, желая перекусить среди ночи. Это не дошло до меня еще и тогда, когда я тащилась на кухню убедиться, что ответственной за это идиоткой была не я. От вечеринки внизу по-прежнему шел ужасный шум. По правде говоря, они там совсем слетели с катушек. Казалось бы, веселье уже должно было немного стихнуть, но судя по воплям, доносившимся до меня сквозь пол, оно было в самом разгаре. На полпути по моей крохотной кухне я остановилась и снова прислушалась. На взрывы смеха и радостные пьяные возгласы было непохоже. Похоже было на крики. Впервые я обратила внимание, что причиной легкой туманности были, возможно, не только мои заспанные глаза. Я сделала глубокий вдох и тогда почувствовала запах. Воздух был каким-то резким и едким.

Я бросилась к входной двери, цепочка бренчала в моих трясущихся пальцах, пока я торопливо ее скидывала. Отсюда я слышала надрывавшийся звук пожарной сигнализации, установленной на потолке над лестницей. Я чуть приоткрыла дверь, и почти мгновенно устройство в моей квартире присоединилось к общему хору. Хотя ему не было нужды сообщать мне о том, что и так уже увидели мои глаза. Коридор был заполнен дымом. Густые серые клубы его поднимались по лестничной клетке, в них периодически мелькали молниеносные вспышки чего-то ярко-оранжевого. Здание горело.