Таррин Фишер: Испорченная кровь (ЛП)

Я закрываю книгу

и ставлю обратно туда,

откуда её вынули. У меня нет желания читать снова,

даже страницы по порядку. Я узнала свою мать

беспорядочным образом. Я её фарфоровая кукла. Она

немного оплакивала меня, хотя этого и недостаточно.

Не могу винить её за бегство. Я убегала всю свою

жизнь, может быть, это Испорченная Кровь. Или,

может быть, она научила меня, а кто-то научил её. Не

знаю. Мы не можем во всём винить своих родителей.

Я думаю, теперь мне всё равно. Просто так оно и

есть. Я выхожу из магазина. И оставляю её в покое.

Через три месяца после того, как вернулась

домой, я еду в больницу, чтобы увидеть Айзека. Не

знаю, хочет ли он меня видеть. Айзек не пытался

связаться со мной с тех пор, как я вернулась. Больно

признавать

это,

после

всего

эмоционального

насилия, что мы пережили вместе, но, и я, в свою

очередь, не пыталась связаться с ним. Интересно,

рассказал ли он обо всём Дафни? Может быть,

поэтому...

Не знаю, что сказать. Что чувствовать.

Облегчение, потому что мы оба выжили? Мы будем

говорить о том, что случилось? Я скучаю по нему.

Иногда мне хочется, чтобы мы могли вернуться туда,

и это просто бред. Чувствую, как будто у меня

стокгольмский синдром, но не к человеку, а к дому в

снегу.

Я тяну время, сижу в машине на стоянке около

часа, теребя резиновый чехол на руле. Я позвонила

туда чуть раньше, поэтому знаю, ч т о он здесь. Не

знаю, как буду чувствовать себя, когда увижу его. Я

держала его, пока он умирал. Айзек держал меня. Мы

пережили что-то вместе. Как подойти и пожать

чью-то руку в реальном мире, когда вы были

сплетены вместе в кошмаре?

Я распахиваю дверь машины, и она стукается о

бок уже избитого минивэна.

— Прошу прощения, — бормочу я, прежде чем

отойти.

Двери в больницу скользят в стороны, и я

з а м и р а ю , оглядывая

всё

вокруг.

Ничего

не

изменилось. Здесь всё ещё слишком холодно , фонтан

до сих пор распыляет кривой поток в воздух, который

пахнет антисептиком. Медсёстры и врачи снуют и

пересекаются, прижимают к груди дела пациентов

или же те свободно свисают в их руках. Всё это

осталось прежним, а я изменилась. Я разворачиваюсь

лицом к стоянке. Хочу уйти, остаться в стороне от

этого мира. Никто, кроме Айзека не знает, на что это

было

похоже.

От

этого

я

чувствую

себя

единственным человеком на планете. Из-за этого

злюсь.

Мне

нужно

поговорить

с

ним.

Он

единственный. Вхожу. Вот я уже в лифте, медленно

поднимаюсь на его этаж. Он, вероятно, делает обход,

но я буду ждать в его кабинете. Мне нужно всего

несколько минут. Несколько. Я быстро выхожу, как

только двери лифта открываются. Оф и с Айзека

находится всего в двух шагах за автоматом.

— Сенна?

Я оборачиваюсь. Дафни стоит в нескольких

метрах от меня. На ней чёрная больничная форма и

стетоскоп на шее. Она выглядит усталой и красивой.

— Привет, — говорю я.

Мы стоим и пару секунд смотрим друг на друга,

затем я нарушаю молчание. Не ожидала увидеть её.

Это было глупо. Беспечно. Я пришла сюда не для

того чтобы ей было неудобно.

— Я пришла увидеться с...

— Я позову его, — говорит она быстро. Я

удивлена. Наблюдаю, как женщина поворачивается

на каблуках и бежит по коридору. Может быть, Айзек

не рассказал ей всего.

Он не говорил с новостными станциями. Мой

агент позвонила мне спустя несколько дней после

того, как я вернулась, желая знать, буду ли я писать

книгу с подробным описанием того, что случилось со

мной, с нами. Если честно, не знаю, напишу ли я

когда-нибудь ещё одну книгу. Но я никогда не

расскажу о том, что произошло в том доме. Это всё

только моё.

Когда я вижу Айзека, мне больно. Он выглядит

великолепно. Не скелет человека, которого я

поцеловала на прощание. Но вокруг его глаз

появилось больше морщин. Надеюсь, что некоторые

из них оставила ему я.

— Здравствуй, Сенна,— произносит он.

Мне хочется плакать и смеяться.

— Здравствуй.

Он жестом указывает на дверь своего кабинета,

которую должен открыть с помощью ключа. Айзек

заходит первым и включает свет. Я бросаю быстрый

взгляд через плечо, прежде чем войти, чтобы

проверить, не таится ли где-нибудь Дафни. К