Резеда Шайхнурова: Атласная лента, или Легенда о Крумлове

Утром ей встретились сестры Гженчич и радостно сообщили, что через три дня отбывают в Брно [2] Брно – город в Чехии в историческом регионе Моравия, близ слияния рек Свитавы и Свратки. Административный центр Южноморавского края и районов Брно-город и Брно-пригород; бывшая столица (1641–1928) Моравии. Город с более чем тысячелетней историей. , на международную ярмарку.

– Там будет столько юношей! – хлопала в ладоши Божана. – Поехали с нами! Отец оплатит тебе дорогу и новую одежду!

– Спасибо, девочки, но я не могу принять Ваше предложение, – оглядывая свои старые туфли, отказалась подруга. – Мне нечем будет с ним расплатиться. Да и бабушку не хочу оставлять на поруки.

– Нуу, я так и знала, – заворчала Либуша. – Говорила же тебе, что она откажется.

– Не сердитесь на меня, мои хорошие. Но Вам я желаю отлично повеселиться и найти женихов, кои Вам приглянутся.

– Спасибо! – поцеловала Терезу Божана. – Ты еще не раскрасила наш горшок для маминых цветов?

– Осталось совсем чуть-чуть. Просто вчера вечером я чинила бабушкины вещи. Они у нее сильно прохудились. Обещаю сегодня вечером окончить покраску и прийти к Вам домой с результатом!

– Вот и замечательно! Спасибо, Тесса!

Сестры попрощались с подругой и заторопились к отцу в мясную лавку.

– Добре рано, красавица! – по обычаю крикнул через плечо хозяин пивоварни, когда девушка вошла в помещение.

– Здравствуйте, Ян! А Вы тоже едете в Моравию на ярмарку?

– А как же, Итальяна! Посмотрю, что продают, да своё предложу. «У Яна» останется на твоём попечении.

– Не волнуйтесь, – хмыкнула Тереза. – Присмотрю я за Вашей пивной. Только одиноко мне будет без друзей.

– Ты уж не горюй! Всего-то на несколько дней расстаемся.

– Пан Ян, могу я у Вас попросить геллеров [3] Геллер (иначе чешская копейка) – мелкая разменная монета в нескольких странах, в т. ч. немецко-говорящих, равная 1⁄100 кроны. , сколько дадите?

– Конечно, моя хорошая! – отозвался старик и высыпал монеты на стол. – Что тебе привезти из гостинцев?

– Сами приезжайте живой и здоровый! Больше ничего и не нужно.

– Это я тебе обещаю! А теперь сбегай-ка на мельницу к Яромиру! Что-то он не торопится с пшеницей.

– Намедни обещался сам к Вам зайти, пан Ян, – ответила девушка. – Забыла Вам передать.

– Led mlčení byl prolomen [4] Лед молчания был проломлен (чеш. поговорка). . Как бабка твоя поживает? Ослепла уже, небось?

– С трудом, но пока видит. Даже соседей различает.

– Это хорошо. А ты уж терпи, моя милая! Вознесется тебе за твои тяжбы. Ты добрый человек. Не встречал я еще таких, как ты. Много добра в тебе, – и хозяин пивоварни поцеловал сироту в макушку.

После работы Тереза зашла к Гженчичам, как и обещала. Горшок был готов и краска на нем подсохла. Войдя внутрь, она заметила гостя в углу комнаты, который на что-то указывал в тексте книги, сосредоточенно изучаемой отцом семейства.

– Садись к столу, Тесса! – пригласила пани Антония. – У нас на ужин мясо с картошкой. Да, не стесняйся ты и сдобри маслом с подливой!

– Благодарю, – сконфуженно ответила соседка, заметив на себе пристальный взгляд гостя.

Молодой мужчина в парадной одежде с интересом её разглядывал. Он был красив, ухожен и высок. Его черные блестящие волосы вились на конце, большие темно-серые глаза приковывали взгляд, а пухлые губы что-то шептали хозяину дома.

– Чего это ты раскраснелась? – засмеялась Либуша и ткнула сестру локтем. – Смотри, Божан! Наша Тесса как будто влюбилась, даже уши горят!

Их подруга в этот момент мечтала провалиться сквозь землю. И с чего ради она затушевалась перед этим незнакомцем? Ведь ослу ясно, что такой красавец предназначен одной из богатых дочерей пана Гженчича. Тереза извинилась перед соседями и, сославшись на бабушку, выскочила из избы как ужаленная.

По дороге домой ей отчего-то хотелось плакать. Она никогда не сетовала на судьбу, но было немного обидно, что родилась она в бедной семье итальянских выходцев. Вот если бы ее родители жили в эпоху римской империи, то молва об их красавице-дочери разошлась бы по всей территории. В нынешнее же время важны, большей частью, богатство и статус, поэтому ей самой придется зарабатывать себе на жизнь. Тем не менее, девушка никому не желала зла и тягот, более того, она радовалась чужим успехам.

– Тереза, это ты?

– Да, бабушка, я уже дома и скоро тебя накормлю, – с грустью в голосе ответила внучка.

– Чего так поздно? Пани Функе снова меня завела.