Ирина Островецкая - Хочу быть содержанкой

– Дурочка, я бы тебе и так всё отдала. Ты поспешила с подлыми действиями. Нет у меня наследников на кабинет, понимаешь?! И как же ты мне мстить собираешься?

– Я сделаю тебе «на смерть», – злобно зашептала она, а я рассмеялась ей прямо в лицо. Когда-то, ещё в детстве, я слышала, как в нашей коммунальной квартире общались соседи между собой. Они тоже при ссорах бросали друг другу подобные фразы, но никакого значения, никакой смысловой нагрузки в себе, мне тогда казалось, те фразы не несли. Просто, люди ссорились, и каждый из них стремился словами зацепить противника, да, побольнее куснуть, чтобы его слово было последним. Сейчас такое же произошло со мной, и я не верила своим ушам. Не думала, что, и правда, можно запросто, одним словом, убить человека.

– Ну, и как же ты мне будешь делать «на смерть»? – весело рассмеялась я. – Вот моё рабочее место, вот стол, за которым мы с тобой ведём записи, вот мой шкаф, в котором хранятся мои инструменты и материалы. Тут всё прозрачно. Твоего имущества я никогда не брала, а если покопаться в твоём шкафу, то можно отыскать и мои пропажи, и многое другое… Ты нередко обвиняла меня в воровстве, а потом случайно находила пропажи в своём хаосе. Помнишь, как это было? Понимаешь, я не буду заниматься грязью и мелкими кражами. Мне это совсем не нужно, тем более, что, крала у меня ты, а не я у тебя. Я могу напомнить тебе, как это было, хочешь?…

– Ты пока не веришь, а потом, когда начнёшь корчиться в судорогах, поймёшь, что я тебя не обманула! – снова зло прошипела Люда.

Тогда я снова весело рассмеялась этой странной женщине в лицо. Полна ли она разумом, если осмелилась сказать такое, человеку, который никогда и ничего для неё не жалел?! Оказывается, моя бывшая подружка шалила ведьмачеством, а я об этом совершенно ничего не знала и даже не подозревала? Да, я совершенно ничего не знала о колдовстве, и, вообще, о необыкновенных сверхвозможностях человека, даже не подозревала о таком повороте дела. Это мне потом пришлось постепенно изучать незнакомый и чуждый для меня предмет, но не для прикладного применения, а чтобы знать, с чем мне неожиданно пришлось столкнуться лоб в лоб, и как защищаться от невидимых разрушительных посылов отрицательных энергий. Знания показались мне интересными, но на практике я никаких методик не применяла. Ленилась и не совсем верила в успех.

Да, так, вот, поликлиника в то время жила своей наполненной жизнью. Ирина ушла, а я невольно отстранилась от бурной жизни отделения. Стало слишком не интересно перекладывать с места на место пустоту. Условия работы остались прежними. Пациентов ко мне не пропускали, а тех, кто неосторожно садился на стульчики под моим кабинетом, добросовестно «слизывала» Алина. Я устала бороться с несправедливостью. От хронического безделья, стала сочинять плохие стихи в своём пустом кабинете, а место заведующего отделением снова пустовало. Долго главврач не решался никого пригласить на пост заведования отделением. Ко мне он больше не подходил. На это были свои причины. Он до сих пор злился на меня Из-за моего отказа на своё щедрое предложение стать заведующей отделением. Может, совсем и не злился, а, попросту, потерял ко мне интерес, как к нужному члену коллектива? Или, хотел отомстить за отказ там, где отказы не принимаются?… Возможно, здесь, именно в этом месте своего жизненного пути я допустила грубейшую стратегическую ошибку? Но теперь, спустя время, зная о том, чего хотела добиться от меня Алина, и о безжалостном колдовстве Люды, заведовать отделением мне было невозможно, если я хотела задержаться на своём рабочем месте. А за спиной у меня были двое: студентка и молодой специалист, которым ещё, ох, как требовалась моя поддержка и помощь! Их необходимо было доучить и довести до ума…

Люда продолжала работать в противоположную смену в моём кабинете, и, уходя, бросала на меня такие злобные взгляды, что кровь стыла в жилах. Она отлично умела убийственно стрелять глазами. Талант не в умении, а во внутреннем состоянии души! Её душа стремилась к планомерному уничтожению тех, кто был рядом, и не подчинялся ей…

Люда, не раз и не два, нарочно задерживала свой приём на первой смене, и часто уходила с работы почти на час, а то и на два позже положенного срока, посмеиваясь над моей глупостью и ненужной интеллигентностью. Я вынуждена была терпеливо ждать. Сказать «подруге» о нарушениях режима рабочего дня было неудобно и стыдно. На кого обижаться? Сама впустила врага в свои владения, и этот враг оказался слоном в посудной лавке, а мне было стыдно, что перебиты все мои черепки!..