Ирина Островецкая - Хочу быть содержанкой

– А ты ей сказала, что не на лечение, что я тебе нужна по личному вопросу?

– Сказала, но это не подействовало совсем. Всё равно, чтобы узнать, где находится ваш кабинет, необходимо сделать «флюшку» и пройти осмотр гинеколога, а для этого необходимо зайти в аптеку и купить набор для осмотра. Мало того, ещё и нагрубила мне, когда я сказала, что надо только ключи вам отдать. Она сказала, что у них в регистратуре не камера хранения!

– Ты извини её, у неё было тяжёлое детство. Сейчас пойду и разберусь. Спасибо тебе огромное. И ещё раз, извини, – сказала я перед тем, как расстаться с Галей.

На флагмане нашего учреждения своя администрация. Не подкопаешься, не вотрёшься в доверие просто так. Но капитан корабля не всегда в курсе жизни ниже ватерлинии своей непотопляемой регистратуры. Часто и густо заведующая регистратурой совершенно не знакома с той, особой, частью жизни регистраторов. Она – чистый администратор и, лишь, доводит до сведения сотрудников те приказы, которые спускаются главнокомандующим на форпост флагмана.

А котёл страстей в регистратуре кипит по-своему, и варит крутую похлёбку на том судне совсем не заведующая регистратурой. Кто она такая, эта заведующая? Простой администратор, без отличительных знаков на халате, серая мышка, не имеющая права свободного писка. Кок – главная фигура на корабле! Она же и боцман, и главный распорядитель, но никакая не заведующая, неприкаянная душа. Боцман – профессионал высокого класса, с многолетним стажем посылов. Всегда знает, куда и как послать, всегда уверенная в себе тётка, плотной конструкции. Она, без тени сомнения, отвечает на, не всегда разумные, как ей кажется, вопросы посетителей. Безапелляционно, тоном, не терпящим возражения, голосом царицы регистратурного царства, эта монументальная особа посылает посетителей в нужных направлениях. А кто возражает, вредит сам себе. Для полной гармонии посетитель обязан выражать элементы согласия и вовремя кивать головой в знак согласия, но не каждый об этом знает. Не все посетители в курсе событий, происходящих в регистратуре, и вокруг неё.

Мадам Боцман выглядит монументально, никакие штормы ей не страшны. Привыкла. У неё всё схвачено, за всё заплачено, и если вдруг захочешь изменить свою жизнь, не согласовав детали с Боцманом, плохо же тебе придётся в плавании по трудным будням.

Награды Боцман принимает, не стесняясь, но, как-то, шито-крыто, не подкопаешься и ничего не докажешь. Без периодических возложений, работа врача замирает, прекращается на неопределённое время, пока тебя не осенит, что необходимы новые возложения на алтарь трудового кодекса Боцмана. Так и живём. Галочке нашей давала информацию именно Боцман, потому и вышел конфликт.

Я подошла к окошку регистратуры. В тот час у него столпились все регистраторы.

– Девочки, скажите, что должен делать визитёр, который пришёл лично ко мне? – спокойно спросила я.

– Как, что? По распоряжению главврача, абсолютно все посетители обязаны…

– Даже для того, чтобы отдать мне ключи, человек должен обследоваться и покупать набор для осмотра гинеколога? – посмела я перебить Боцмана.

– Мы её послали в нужном направлении, – гордо отбила мою атаку мадам Боцман.

– Понимаю, только забыли указать номер кабинета.

– Грамотная, читать умеет, может сама найти, но сначала – к гинекологу! – грубо ответила Боцман, даже не задумываясь, что её слушает и мотает на ус много людей сразу: вся регистратура и посетители за окошком.

– Она нашла, и всё устроилось лучшим образом, но грубить – то зачем? – удивилась я.

– Если не понимает с первого раза, надо подтолкнуть, При помощи пенделя они всегда как-то быстрее определяются и летают быстрее и с удовольствием… – был ответ профессионала.

В нашем новом мире теперь всё покупается и продаётся. Главное, чтобы цена устраивала обе стороны товарообмена. В ассортименте и товары и услуги и… совесть. У каждой нозологической единицы пресловутого товарообмена своя путёвка в жизнь в виде сочетания нескольких цифр, иногда озвучиваемых только на ушко.

Грустно смотреть на засохшие розы в хрустальной вазе. Их обладательнице увядшие цветы уже успели отдать всю свою красоту и привлекательность, и ещё, что-то тайное, неведомое никому, кроме неё. Ей неведомы страдания того, что уже отжило, и уверенной рукой она суёт пучок сухих веток в мусорный пакет. Надоели, засохли, можно и выбросить, не жалко…