София Чайка: Чего хочет Даша?

– Даша, ты не понимаешь…

– И не хочу. Ты же слышал – это больше не твое дело. Рич… – девушка посмотрела на друга, пресекая попытку Косякова продолжить разговор. – Хочу танцевать.

Прислонившись щекой к надежному плечу, Даша медленно покачивалась в танце.

– Катерина рассердится.

– Мы не в номера ушли. Как-нибудь объяснимся.

Девушка улыбнулась. Подумала, как это старомодно прозвучало – «в номера», и как подходит Ричу.

– Мирный…

– Я все слышу.

– А ведь мы уже взрослые.

– С завтрашнего дня. Расслабься.

– Жаль, что ты уезжаешь в свой поселок.

– И там нужны врачи.

– Ну да. И все же… Не забывай меня.

– Считай, что уговорила.

Порой Даше казалось, что она и не училась предыдущие шесть лет. В реальной жизни все оказалось совершенно по-другому. Не хуже и не лучше – иначе и однозначно сложнее. Только теперь девушка начинала понимать, какую профессию выбрала. Хорошо, хоть оперировать не приходилось. Однако терапевтический профиль заставлял мыслить шире, а еще много читать, чтобы догадаться, от чего лечить и, главное, чем.

Ей повезло, что не пришлось ехать на край света. Отец похлопотал, и Даша смогла проходить заочный цикл в одной из городских больниц. Она бывала здесь раньше, и не раз, но лишь теперь познакомилась с коллегами ближе. Некоторые мерили ее недобрым взглядом, видимо, подозревая в Даше конкурентку. Другие почти не обращали внимания, усталые и обозленные низкой зарплатой и бесконечными жалобами пациентов. Но встречались и настоящие энтузиасты своего дела. Они успевали все – лечить, учить и находить время для разрядки. В разных формах. Именно с таким человеком пришлось работать Даше на первом ночном дежурстве.

Павел Павлович Маркович, прозываемый всеми Марком, тридцати пяти лет отроду, оглядел поздоровавшуюся помощницу с ног до головы, хмыкнул и принялся переодеваться. Прямо на глазах у Даши открыл дверцу шкафа в ординаторской, снял футболку и джинсы. Стоя в одних «боксерках», сменил кроссовки на шлепанцы и только после этого скрыл неплохо накачанный торс за зеленым медицинским костюмом. Перед ней стоял не юноша – мужчина.

Все это время он не смотрел в Дашину сторону, но ошарашенной девушке не пришло в голову отвернуться. Она сообразила, что делает, лишь когда в ее сторону повернулись смешливые карие глаза.

– И как?

– Что? – прокаркала вдруг охрипшая девушка. Вопрос, конечно, глупый. Только слепой не заметил бы, как она на него глазела. Но тут уж ничего не поделаешь. И вообще, Марк мог и укрыться, если не хотел, чтобы его увидели. Значит…

Даша не хотела думать, что все это значит. Достаточно и того, что коллега оказался очень привлекательным мужчиной. Не красавцем, не атлетом, но что-то в нем такое было. Особенно, когда он иронично усмехался уголком рта. Вот так, как сейчас.

– А на что ты смотрела?

Даша почувствовала, как жаром залило лицо. Не хватало еще, чтобы ее приняли за несмышленую девчонку. Или прожженную кокетку.

– Ничего так. То, что видела. – Ого! Неужели она это сказала? Выглядит, как… О, нет! – Я хотела сказать…

– Смущайся, не робей. Тебе к лицу. Готова?

О чем это он? Даша совсем запуталась.

– К чему?

– Обход пойдем делать. Дело – в первую очередь.

Девушка прикусила нижнюю губу, лишь бы не поинтересоваться, что во вторую, и зашагала вслед за Марком.

Он оказался компетентным и внимательным доктором. А еще очень интересным собеседником и магнетически притягательным мужчиной. Женщины-болеющие прямо преображались, стоило ему показаться на пороге палаты. О медсестрах и говорить нечего. Об этом криком кричали красноречивые взгляды, полные невысказанной надежды, которыми девушки и женщины встречали и провожали коренастую фигуру.

Марк и Даша успели многое – дважды сделать обход, дважды поесть, не считая нескольких чашек кофе, выпитых между делом, поболтать обо всем на свете – кроме личного, обсудить очередной ночной сериал о врачах и даже поспать. На одном диване. Валетом.

А утром Даша поняла, что за время дежурства впервые ни разу не вспоминала об Андрее.

Даше запомнился день, когда решался вопрос, к кому в помощь ее определят. ВИП-палата по понятным причинам оказалась для девушки недоступной. Вела этих пациентов заведующая Бронислава Федоровна Стрельцова. В этом же отделении работали ее сын Михаил и невестка Рая. Палаты родственников заведующей автоматически попадали в разряд неприкосновенных. Когда в ординаторской Броня, так за спиной величали Стрельцову, предложила пятерым оставшимся тянуть жребий, те начали делать вид, что обращаются не к ним. Только Маркович запустил бумажный самолетик и заявил: