Наташа Шторм: Все грани любви

– Ну, что вы ползаете, как сонные мухи! Шевелитесь! Если что-то пойдет не так, босс задаст Вам перца!

Наш босс, бывший военный, был пожилым, но энергичным мужчиной, который переехал десять лет назад из столицы к морю. Но врождённая неугомонность не давала Алексею Николаевичу спокойно коротать свои дни, греясь под теплым южным солнышком, и, вдыхая сладкий аромат магнолий. Так, в один прекрасный день, на Приморском бульваре открылся маленький уютный ресторанчик «Светлана», названный в честь его покойной жены. Босс был добрым и справедливым. Он не умел кричать и ругаться в отличие от шефа, но весь персонал буквально преображался, когда он переступал порог ресторана. Хотелось сразу вытянуться по струнке, поправить фартуки и отдать честь. Бывших полковников не бывает, поэтому в ресторане царил идеальный порядок.

– Что за суета?

Напарница Маришка являла собой бесценный источник информации. Она знала всё, что творилось в нашем маленьком посёлке.

– Говорят, шишка какая-то у нас откушать решила.

Я улыбнулась.

– Да откуда тут шишкам взяться? У нас обычный приморский посёлок. Это же тебе не центральный Сочи. Да и не сезон.

Маришка наклонилась ко мне очень близко и прошептала в самое ухо:

– Сегодня утром к Николаевичу приехал сын его давнего армейского друга. Этот сынок – ну о-очень крутой бизнесмен. Живёт в Америке. Богатый, просто жуть. Только жена у него очень больная. Нужен морской климат. А у нас тут и горы с соснами, и море с пальмами. Вот и хочет этот барчук прикупить домик.

Я открыла рот от удивления.

– И откуда ты это всё знаешь?

Маришка победоносно сверкнула чёрными глазищами.

– А ты забыла, что я у Николаевича дома по утрам убираюсь? Мы ведь прислуга, нас не замечают. Так что много интересного услышать можно.

Я прошла через кухню и посмотрела в маленькое окошко, выходившее в обеденный зал.

Незнакомец сидел за столиком у окна и о чём-то увлечённо болтал с боссом.

– Любава! – гаркнул шеф. – Займи своё рабочее место. Хватит баклуши бить!

Это уже ко мне. И он прав. Я надела плотные резиновые перчатки, взяла грубую металлическую сетку и принялась начищать казан.

Идти домой было трудно. Отработав двенадцать часов, предстояло потратить ещё минут сорок для того, чтобы вскарабкаться почти на самую вершину горы. Но оно того стоило. Преодолев крутой подъём, я остановилась, чтобы отдышаться и с наслаждением втянула чистый свежий воздух, запах вековых сосен и эвкалиптов. Дождь закончился, и вечер был необычайно свежим и располагающим к прогулкам и романтическим встречам. Не успела я поставить точку в изложении чего-то приятного, как это приятное уже повернулось ко мне спиной. Навстречу мне шла подвыпившая компания во главе с моим соседом Фимкой. Сам Фимка, двадцатилетний оболтус, нигде не учился и не работал. Он тупо прожигал деньги отца и гордился своим особенным положением в посёлке. Меня он недолюбливал с детства и не упускал ни одного случая для того, чтобы унизить или гадко пошутить в мою сторону. Мне же он был совершенно безразличен, как слизняк: да, скользкий, да, неприятный, но имеющий право на жизнь. Когда компания поравнялась со мной, я ещё не успела отдышаться. Фимка уставился на меня мутными рыбьими глазами.

– Чё дышишь так, словно сексом только занималась?

Я решила не реагировать, и пошла по узкой тропе к дому.

– Чё, гордая? Да кому ты нужна, оборванка! Тебя и за большие деньги никто не трахнет!

Я ускорила шаг и через мгновение скрылась за спасительной оградой.

– Малахольная! – донеслось с улицы.

Через несколько минут, уже потеряв интерес к моей персоне, пьяная компания удалилась для того, чтобы найти себе новую жертву из припозднившихся прохожих. Я включила свет. Старинные ходики на кухне пробили два ночи. Есть не хотелось. Но организму требовалась энергия. Персонал, постоянно работающий в ресторане, бывает сыт запахами. Это не байка, а проверенный факт. А, если ты еще и моешь этот ресторан, то запах пищи, совмещённый с ароматами мыла и хлорки, напрочь отбивает аппетит. Поэтому на работе я обходилась крепким кофе, а уже дома пыталась что-нибудь закинуть в свой урчащий желудок.

Шеф всегда нервничал, когда я отказывалась от еды.

– Любушка! Тебе что, стряпня моя не нравится? Так давай я кашки тебе сварю или супчика какого. А то прозрачная совсем стала!

Однажды он даже нажаловался боссу. Алексей Николаевич решил вопрос очень быстро и радикально, по-военному.