Мэри Стюарт - Не трогай кошку

– Только то, что вы слышали всю жизнь: что братья застрелили Ника за совращение Эллен, а она вышла за парня по фамилии Гренджер и поклялась, что это ребенок от ее мужа, а все поверили.

– И все время она говорила сущую правду, – дрогнувшим голосом сказал Эмори. – Бедный Чарлз. Он, наверное, здорово попотел, пока она не поняла, как разумнее всего вести себя.

Я ничего не сказала, думая об Эллен Эшли. Я чувствовала пронзительную жалость к этой девушке, брошенной и беспомощной, поклявшейся на Писании, чтобы защитить ребенка своего возлюбленного. Наверное, она цеплялась за единственное утешение, что поступает правильно. Бедная Эллен. Я не знала, как вел себя с ней Гренджер и насколько он догадывался, что она таила в сердце.

– Ты хочешь уверить нас, что Роб ничего не знал? – спросил Джеймс.

– Что он законный Эшли? Конечно, не знал, откуда? Если бы был хоть намек, что он хотя бы внебрачный потомок Ника, наша семья знала бы об этом. Но говорю вам, все верили, что ребенок был от Роберта Гренджера. Его родственники могли о чем-то судачить между собой, но не более того. До вас доходили какие-либо слухи? До меня нет.

– Но ты сказала, что он сам тебе признался.

– Да, он знал, потому что... – Я посмотрела на одного из близнецов, потом на другого. – Потому что он обладает даром Эшли. Вы знаете о нем. Вот, и я тоже им обладаю. И потому наш брак состоялся таким образом, так неожиданно. Я все равно чувствовала, что должна сказать вам, и давно собиралась.

Странно, но я считала, что обязана что-то объяснять Джеймсу, да и вообще кому бы то ни было. Я так и сказала братьям, быстро и кратко изложив суть, а они молча слушали, не очень удивившись. В конце концов, они тоже были Эшли. Они знали историю этого «дара» и сами говорили, что имеют какую-то интуитивную связь.

– И теперь, я полагаю, ты все ему расскажешь? – спросил Джеймс, когда я закончила.

– А вы думаете, имеет смысл не говорить?

– Боже мой... – начал он, но Эмори перебил:

– Пусть скажет. Валяй, Бриони.

– А почему бы и нет? Думаете, я могу оставаться всю жизнь его женой и не сообщить ему такую важную вещь? Он должен знать, что он законный Эшли, и что его прапрадед родился не в результате случайной связи помещика с легкомысленной девицей. Он должен знать, что Ник Эшли так любил Эллен, что женился на ней.

– Или что так напугался ее братьев, – вставил Джеймс.

– Это глупо! – с жаром возразила я, словно защищала самого Роба. Я знала, почему Ник и Эллен в те роковые дни скрывали свой брак, знала, словно они сами мне сказали. Как Роб и я, они хотели иметь свою собственную жизнь, пока мир не вмешается в нее. Но у них получилось еще меньше, чем у нас. Я устало выпрямилась в кресле. – Слушайте, а почему бы нам не переждать ночь и не поговорить об этом завтра? Если хотите, вместе с Робом. Насколько я понимаю, – все, что мы выяснили, никак не повлияет на происходящее в Эшли. Но если вы оба сейчас не уйдете и не сделаете что-нибудь с верхним шлюзом...

– К черту верхний шлюз! – Странно, что Джеймс отстранил Эмори. – Ты серьезно хочешь сказать нам, что если расскажешь Гренджеру все это – эту старинную романтическую сказку, – ты серьезно хочешь нас уверить, что он справится с соблазном объявить об этом публично? Потребовать поместье и все остальное? Остаться с тобой здесь и изображать из себя лорда? Этот тип не устоит против такого!

– Роб лучше вашего знает, какая обуза это поместье, – с пылом возразила я. – Я знаю, он не хочет тут оставаться, и я тоже. Вам еще раз повторять? Для нас все это не имеет никакого значения.

– Не считая денег на эмиграцию, – сказал Джеймс. – Вам понадобится больше, чем можно выручить за полоску у коттеджа.

– Если мы предъявим права на поместье и если наше требование будет удовлетворено.

– Ты хочешь сказать, что он не потребует его?

– Сколько вам говорить? – Я посмотрела на братьев устало и неприязненно. – Даже если бы мы захотели завладеть поместьем или получить за него деньги, – вы понимаете, что это делается через суд? Поместье не стоит того.

– Твой отец, несомненно, думал, что стоит, – угрюмо проговорил Джеймс. – Вот почему он дважды отказывался расторгнуть траст, когда мы просили. Наверняка он разузнал о Робе Гренджере.

– Да, – сказала я.

Меня вдруг словно озарило: «Я говорил мистеру Брайанстону, что они с Робом должны пожениться. Возможно, мальчик уже знает, что он Эшли. Скажите мальчику, кто он. Этот траст теперь его забота. Можешь положиться на него, как поступить правильно. На тебе – на вас обоих – мое благословение». Я выпрямилась и честно сказала: