Шеннон Маккена - Жаркая ночь

– Тебе нравится? – внезапно забеспокоился он. Эбби смахнула слезы, стараясь при этом не испортить макияж.

– Самая красивая вещь, какую мне только доводилось видеть, но, к сожалению, я не могу ее принять…

Поцелуй остановил ее возражения.

– Попробуй посмотреть на это как на память о наших очень странных совместных приключениях.

– Но у меня ничего нет взамен для тебя. – Эбби явно была в растерянности.

Зан покачал головой:

– Почему же, счастье мое?

– То есть я имею в виду что-нибудь ценное.

Зан хмыкнул.

– По-моему, я уже говорил тебе, что не нуждаюсь в деньгах.

– Да, конечно, я ведь видела твою квартиру…

– Ну вот, теперь все прояснилось. Я, конечно, не набит деньгами, как мистер Денежный Мешок, но…

– Остановись! – Эбби прижала руку к его губам. – Каждый раз, когда мы начинаем говорить о нем, ты становишься каким-то диким…

– Ладно. – Зан помотал головой. – Больше не будем об этом. – Он принялся целовать Эбби – лицо, шею, плечи. Целовал ее щеки, по которым текли слезы. Целовал слезы. Целовал солоноватые следы этих драгоценных слез.

Потом он дернул вниз корсаж с большим вырезом, и ее груди оказались на свободе. Эбби вскрикнула:

– Зан, ты опять рвешь мне платье! Оно мне еще пригодится! И люди в окно увидят…

Зан погасил свет, приподнял Эбби и усадил ее на край стола.

– Пожалуйста, остановись: я не расположена заниматься глупостями в такой момент, – уговаривала Эбби. – Начальники следят за мной, как коршуны.

– Не вижу тут никакого начальства, Эбби. – Зан надавил на нее, и она легла спиной на стол.

Накрыв груди Эбби ладонями, Зан прижался к ним лицом, благоговейно целуя, лаская языком. Она словно качалась на волнах этой шелковой нежности, и он любил ее за этот трепет, за то, что она такая ранимая и открытая. Любил, как она дышит – легко, прерывисто, со скрытой страстью.

Его руки мяли шуршащие складки пышного платья, и все чувства, которые ему было страшно облекать в слова, Зан выражал жадными поцелуями, хлесткими движениями языка, теплыми, умоляющими губами.

Подняв голову, он призывно посмотрел на нее:

– Ты правда моя женщина?

Она кивнула.

– Скажи это, – потребовал он. – Мне нужно услышать, как ты произносишь эти слова.

Задохнувшись, Эбби закрыла глаза.

– Да, я твоя женщина, – прошептала она.

– Тогда докажи, что ты – моя. Подними юбку, чтобы я видел.

– Ох, нет. Ты все-таки не должен переходить за…

– Но я уже перешел! – Зан поднял помятое платье над коленями Эбби, а потом выше, открывая бедра и свернув юбку в пышный рулон на животе, замерев, уставившись ей между ног.

На Эбби не было чулок, а вместо соблазнительных трусиков, сцепленных шнурком, которые он ожидал увидеть, на ней были обычные белые трикотажные штанишки.

Эбби смущенно заерзала.

– Не ожидала, что кто-нибудь полезет ко мне под юбку сегодня, так что не пришло в голову побеспокоиться, – тихо проговорила она.

Зан продолжал смотреть не отрываясь, изумленный и тронутый.

– Ну что? – требовательно спросила Эбби. – Обычное белье полностью рушит твои героические фантазии покорителя?

– О нет! – воскликнул Зан. – Господи, конечно нет. Это самые сексуальные трусики, какие мне довелось увидеть.

– Ладно, перестань. – Она спрятала улыбку. – Они чудовищны.

– Нет, нет и нет. Они прекрасны! – Дрожащими от возбуждения руками он подхватил ее под теплые круглые ягодицы, испытывая боль от желания дотронуться до нее.

– Эбби, пожалуйста…

– Нет! – Она оттолкнула его руки. – Не здесь и не сегодня. Я буду слишком напряженной, чтобы почувствовать удовольствие. Отойди и выслушай меня хоть раз! Если по-настоящему хочешь быть со мной, выкажи уважение ко мне и к моим поступкам. Я абсолютно серьезна, Зан. Читай по губам.

На этот раз по ее твердому взгляду Зан понял, что так оно и есть. Усилием воли заставив себя отступить, он вытер вспотевший лоб рукавом смокинга.

– О черт! Ладно. Извини.

Она проворно уложила свои роскошные груди за корсаж.

– Вечер почти закончился, и с ним, должно быть, и моя карьера. Я пойду туда и буду действовать как профессионал, а ты не будешь лезть ко мне ни под каким видом. Тебе понятно?

– Я буду послушен, как маленький робкий барашек, вот увидишь.

Эбби распахнула дверь, и в ложбинке на ее груди на миллион баксов засветился кулон.

Этот вид наполнил сердце Зана ощущением триумфа. Теперь она – его. Его избранница, его любовь, отныне и во веки веков. Он победил, и…