Екатерина Мурашова: Забывший имя Луны

– Хорошо, – сказала я, не в силах слушать дальше. – Я приеду.

– А с кем? – тут же спросила Регина. – Приезжай с кем захочешь. Мы будем с Силичкой, это удобно. Я слышала, отец Антонины из-за границы явился. Иностранцы любят баню… Или ты лучше с тем, который на дне рождения… У тебя с ним…

– Я приеду с Антониной! – отрезала я. – Хотя… Если непременно хочешь иностранца, я тебе привезу Сюзанну. Только учти, она защищает животных, поэтому приготовь какой-нибудь вегетарианский салат.

– Салат? – удивленно переспросила Регина.

– Именно! – подтвердила я. – Можно из кукурузы. И никаких крабовых палочек!

Лестница была широкой и гулкой. Двери – высокие, обитые разноцветной клеенкой. Попадались железные. Железные и клеенчатые пахли по разному. Клеенчатые теплом и супом. Железные – тревогой. Он загадал и выиграл: нужная ему дверь оказалась клеенчатой.

Звонок тоже оказался хороший: звонкий с переливами и чуть заметной усталой хрипотцой. Так все и должно было быть.

Девушка открыла, ничего не спросив. Она сняла очки и стояла на пороге, чуть близоруко глядя на него. Она была очень высокой, стеснялась своего роста и оттого казалась слегка неуклюжей. У нее были пышные русые волосы, пушистые тапки и слегка скучное лицо с крупными чертами лица. Клетчатое платье натянулось в груди. За последний год она существенно округлилась, и любимое домашнее платье сделалось мало. В руке она держала заложенную пальцем тетрадь. За ее спиной виднелось встревоженное лицо матери. «Опять ты открываешь, не спросив!» – с упреком сказала мать.

Он видел глаза, как две звезды. Вокруг ее головы разливалось мягкое и прохладное изумрудное сияние. С волос сыпались серебряные искры. Тапки сопели плюшевыми носами и весело подмигивали ему пластмассовыми глазами. Девочка-звезда смотрела на него.

– Здравствуйте. Я – Кай, – сказал он и словно нырнул в обжигающе холодную воду осеннего моря. – Я вспомнил имя Луны и еще многое другое, и вернулся.

– Здравствуй, Кай. Где же ты был так долго? – сказала девушка, улыбнулась и, уронив тетрадь, протянула ему сразу обе руки.