Ольга Егорова: Синдром Дездемоны

– Алька…

– Тихон, – проговорила она торопливо, видимо, что-то решив для себя. – Ты извини, мне некогда сейчас. Правда, некогда. Давай, я тебе лучше через час позвоню. Или через два. А лучше – вечером.

– Да что случилось?!

– Ничего не случилось. У меня сделка. Я сейчас правда не могу разговаривать…

– Какая еще сделка?

– Я же говорила… Да что с тобой?

– Не знаю, – признался Тихон. – Я, кажется, тебя люблю.

– Я вечером позвоню, – повторила она. – Извини, не обижайся.

И повесила трубку.

А Тихон остался стоять посреди кухни с мобильником в руках.

Тем самым, который еще вчера подбил его на эту авантюру…

Чай в чашке быстро остыл и остался недопитым. Пора было собираться на работу, начинать новый день и жить дальше. Двигаться вперед, не думая ни о прошлом, ни о будущем.

Тихон привык жить именно так – сегодняшним днем, текущим моментом, не строя каких-либо серьезных планов и никогда не позволяя себе увязнуть в трясине воспоминаний. Горьких или счастливых – не важно. Главное – ни в коем случае не позволять себе расслабляться.

И даже если она не позвонит – жизнь на этом не остановится.

И даже если он больше ее никогда не увидит – она все равно не остановится, эта глупая жизнь!..

Неужели и правда – не остановится?!

Подумав так, он быстро сполоснул в раковине чашку с остатками чая. Поставил ее в шкаф и тут же услышал, как в спальне захныкала Юлька.

Прошедшая ночь была самой первой, во время которой она ни разу не проснулась. Спала себе мирно и тихо, неслышно совсем, ни разу не потревожив своим плачем Тихона. Как будто знала про счастье, случившееся так внезапно в жизни у папы, и понимала, что отвлекать его от этого счастья не следует.

– Маленькая моя. – Тихон поднял Юльку на руки, прижал к себе, погладил осторожно по гладкой макушке с редкими кустиками белых, как пух, волос. Юлька была ужасно теплая и пахла молоком. Надо же, как соскучился! Всего-то несколько часов ее не видел, не держал в руках, а соскучился так, будто целый год прошел!.. – Ну не плачь! Не плачь, все у нас с тобой будет хорошо! Сейчас покормим тебя, переоденем, а потом на работу пойдем… И никто нам с тобой не нужен! Ты есть у меня, я есть у тебя – зачем нам кто-то еще? А, цыпленок?..

Цыпленок не отвечал и продолжал хныкать на руках у Тихона до тех пор, пока не получил порцию утренней еды в бутылке.

Звонок в дверь застал Тихона в гостиной с Юлькой на руках. Запыхавшаяся от долгого подъема по ступенькам в связи с неисправностью лифта Анна Федоровна, несмотря на усталость, выглядела бодрой и веселой. По-быстрому переодевшись в спальне, она приняла у него уже наевшуюся, слегка осоловевшую Юльку.

Тихон смотрел, как тетя Аня хлопочет вокруг его маленькой принцессы, меняет ей памперс и надевает свежую распашонку, и думал о том, что ни за что в жизни не отдаст Юльку Наталье. Хоть та и сказала, что через два года вернется и заберет ее к себе. Пусть только попробует! Да она и пробовать-то, наверное, не будет. Два года – это все отговорки были, сказки про белого бычка…

– Ну и замечательно, – сказал Тихон вслух, подводя итог своим мыслям.

– Замечательно, – согласилась тетя Аня, как будто знала, о чем он сейчас думал. – Я тебе, Тихон, вот что хочу сказать. Прекрати ты уже ребенка на работу таскать, а? Ну это ж глупость какая! Несусветная глупость! Почему ты ее дома оставить не можешь? Со мной? Я ведь не чужая и не в маразме пока! Вчера ведь оставил нас дома – и ничего не случилось!

Тихон улыбнулся.

Да, тетя Аня была не чужая. И в маразме был скорее он, чем она. И конечно же, пора было уже прекратить таскать Юльку на работу. Решиться – и прекратить. Ведь вчера же!..

– Хорошо, – решился он, – оставлю. Только…

Прежде чем уйти на работу, Тихон сто раз проинструктировал свою новую няню по всем вопросам, касающимся ухода за ребенком.

– Из дома не выходить. Дверь никому не открывать. На мои звонки отвечать. Обязательно!

– Мы все поняли. Мы все так и сделаем, – повторяла тетя Аня, провожая его на пороге. – Не беспокойся!

Тихон пообещал не беспокоиться, но все равно беспокоился немножко весь день и звонил тете Ане через каждый час. До тех пор, пока та не выдержала и не накричала на него:

– Хватит уже трезвонить! Ребенка мне разбудишь, Юленька с таким трудом заснула! Сумасшедший ты все-таки, Тихон.

– Я знаю, – согласился Тихон, – мне все говорят.

Повесил трубку и больше уже не звонил домой, решив, что не стоит будить зверя в доброй и милой старушке Анне Федоровне.