Ирина Мельникова - Формула одиночества

Но теперь ее мытарства подходили к концу. И, вероятно, оттого что море во сне не штормило и почти не волновалось, Марина проснулась в хорошем настроении. К тому же радости ей прибавило отсутствие бабуси, которая под утро сошла в Краснодаре. Появилась уверенность, что до Адлера никого в их купе не подселят. Сабрина спала на верхней полке и улыбалась во сне. Разумеется, вечер в ресторане оказался для нее более приятным, чем пустая болтовня с назойливой старухой.

Марина взяла полотенце, вышла из купе и зажмурилась от потока солнечного света. Она прошла вдоль вагона. Мимо окон проносились поросшие лесом горы, и даже через стекла ощущались пряные запахи зелени и ароматы незнакомых цветов.

– Подъезжаем к Туапсе! – прокричала от титана с кипятком проводница. – Через полчаса закрываем туалеты. Санитарная зона...

Умывшись, Марина вернулась в купе. Сабрина уже спустилась вниз и, подняв штору на окне, придирчиво рассматривала свое лицо в зеркале.

Марина молча уселась напротив.

– Фу-у! – Сабрина наконец оторвалась от зеркала. – Вчера столько шампанского вылакала, до сих пор мутит. Парень-то при денежках. Жалко, что семейный, но обещал найти меня в Сочи. Правда, видок у него... – Сабрина поморщилась. – И врет наверняка. Только в своем колхозе появится, жена его за шкварник и на цепь, пока деньжата не выдоит. Да и рожа у него кирпича просит. Мне бы кого посолиднее... – Она мечтательно вздохнула. – Я в прошлом году в Ялте такого мэна окрутила. Неделю сношались, как кошки угорелые, а потом его вешалка с детьми нарисовалась, он и слинял. На набережной встретимся, он раз – и в сторону, а сам косится, косится... – Выставив грудь, Сабрина закинула руки на затылок и потянулась. – Ничего, выносливый был мужчина. Главное, при бабках и без затей. Шибко не ревновал, на подарки не жадный... Знаешь, со мной он за неделю килограммов семь сбросил. Так что секс – лучшая диета для мужиков!

Марина упорно молчала. Кажется, она была не права. Даже разговорчивая бабуся в попутчицах, несомненно, большее удовольствие, чем сексуально озабоченная красотка. Слава богу, осталось совсем немного до конечной станции, где их пути разбегутся в разные стороны. И Марина никогда не узнает, с кем провела лето Сабрина – продавщица цветочного магазина в Москве, которая страстно желала найти своего Генри Хиггинса[ Генри Хиггинс – профессор-лингвист, герой пьесы Б. Шоу «Пигмалион», который выиграл пари, «вылепив» из простой цветочницы Элизы Дулитл светскую даму.], но в отличие от того, английского, при больших деньгах и связях.

Марина не числила себя пуританкой. Около пяти лет она встречалась с одним интересным и, несомненно, талантливым, но абсолютно беспомощным в окружавшей его жизни человеком. Постепенно все его проблемы плавно переместились на ее плечи. Временами Марина вытаскивала его из запоев, устраивала выставки его картин, выкраивала деньги, чтобы напечатать каталог к выставке его работ в Москве. А Федор, так звали художника, все ныл, ныл, что его не понимают, не ценят, обижают и вообще рубят под корень его выдающийся талант...

В итоге полтора года назад он неожиданно женился на пожилой сухопарой голландке, которая два сезона подряд проработала на раскопках Толбока – древнего кургана, с которым было связано много легенд и преданий. Они-то и стали причиной его с Мариной разрыва. Голландка увлекалась местными легендами, Федор удачно воплощал их в своих полотнах. Голландка восхищалась его талантом, Федор млел от счастья. Вполне закономерно, что пятидесятилетняя старая дева безумно в него влюбилась и прямолинейно заявила, что хотела бы изведать с ним радости брака. Марина узнала об этом только через два месяца, когда вернулась из длительной командировки в Бурятию, где она читала лекции в местном университете.

Ее удивило, что на этот раз Федор не встретил ее в аэропорту, хотя точно знал о времени ее прилета. Дома она обнаружила, что незадолго до ее возвращения он забрал свои вещи. Их было немного: полотенце, зубная щетка, бритва, спортивный костюм и кое-что по мелочи. Одним словом, тот самый джентльменский набор одинокого мужчины, который иногда остается ночевать у дамы своего сердца.

Марина позвонила ему и получила в ответ, наверное, то, что заслуживала.

– Ты никогда меня не понимала! – истерично кричал в трубку Федор. – Ты ставила мне палки в колеса! Мне нужен этот брак, и точка! Если меня не пускают в дверь, я должен залезть в окно!

– Это окно в Европу? – Марине удалось задать лишь один вопрос в тот момент, когда он прервался на секунду, чтобы набрать в легкие воздуха.