Линда Ховард: Гора Маккензи

– Я тоже тебя люблю.

Он посмотрел на нее, и не смог отвести взгляд. Она была такой красивой: мягкий розовый свитер окрасил щеки нежнейшим румянцем, синие глаза сияли, ветерок флиртовал с шелковистыми, серебристо-каштановыми волосами. Внезапно он прижался лицом к по-детски мягким завиткам на ее висках.

– Боже, как я тебя люблю!

Вульф никогда не думал, что сможет полюбить женщину, и тем более белую. Но так было до тех пор, пока невысокая, по-юношески тоненькая школьная учительница не прошлась бульдозером по его жизни, полностью ее изменив. Он мог жить без нее не больше, чем без воздуха.

– Я хочу детей, – заявила Мэри.

Вульф улыбнулся возле ее виска.

– Всегда готов.

– Думаю, четверых будет в самый раз.

Он слегка нахмурил брови и прижался сильнее.

– Там увидим.

Мэри казалась слишком маленькой и худенькой для такого количества беременностей. Хватит и двух. Вульф подхватил ее на руки и понес в дом. Туда, где было ее настоящее место.

Когда отец поднял и прижал Мэри к груди, Джо с улыбкой отвернулся от окна.

Эпилог

Академия военно-воздушных сил, Колорадо-Спрингс, штат Колорадо

Джо распечатал письмо от Мэри. Во время чтения улыбка не сходила с его лица. Сосед по комнате с любопытством следил за Джо.

– Хорошие новости из дома?

– Да, – ответил Джо, не отрываясь от письма. – Моя мачеха снова беременна.

– Я думал, она только недавно родила.

– Два года назад. Это будет их третий ребенок.

Сосед по комнате, Билл Столски, молча ожидал, пока Джо закончит читать. Говоря по секрету, он немного побаивался немногословного, замкнутого полукровку. Даже когда они были салагами-первокурсниками, низшими из низших в иерархии академии, что-то в Джо Маккензи останавливало старшекурсников доставать его слишком сильно. С самого начала он считался лучшим курсантом. Все знали, что после окончания обучения он продолжит летную подготовку. Маккензи шел вперед семимильными шагами, что признавали даже инструкторы.

– Сколько лет твоей мачехе? – с любопытством поинтересовался Столски. В свои двадцать один год Маккензи был на год моложе соседа по комнате, хотя они оба считались в академии старшекурсниками.

Джо пожал плечами и достал из ящика фотографию.

– Она еще достаточно молода. Как и мой симпатяга-отец. Когда я родился, он был почти подростком.

Столски взял карточку и начал внимательно разглядывать четыре фигуры. Фотография оказалась не постановочной, что делало ее очень личной. Трое взрослых играли с малышом. Миниатюрная стройная женщина с карапузом на коленях улыбалась высокому, темноволосому мужчине с орлиным профилем. Мужчина принадлежал к виду жестких, упрямых парней, с которыми Столски не хотел бы встретиться в темном пустынном переулке. Внешностью сын явно пошел в отца.

Крохотным кулачком с ямочками ребенок цеплялся за палец большого человека и смеялся, а Джо щекотал его шейку. Сцена на фотографии приоткрывала личную жизнь Маккензи, их крепкие семейные узы, что производило странно-тревожное впечатление.

Столски прочистил горло.

– Это младший?

– Нет, фотография сделана, когда я заканчивал среднюю школу. Это – Майкл. Сейчас ему четыре года, а Джошуа два. – Джо не мог справиться с улыбкой и с волнением в то же самое время. Оба младших братьев родились с помощью кесарева сечения, потому что Мэри оказалась слишком миниатюрной для обычных родов. После рождения Джошуа Вульф решил завязать с детишками, Мэри очень тяжело перенесла вторую беременность, но она снова победила. Надо будет обязательно взять отпуск, когда придет время появиться на свет третьему ребенку.

– А твоя мачеха… она…

– Индианка? Нет.

– Она тебе нравится?

Джо улыбнулся.

– Я ее очень люблю. Если бы не она, меня бы здесь не было.

Он поднялся и отошел к окну. Шесть лет напряженной работы, и вот цель жизни почти достигнута – реактивные истребители. Сначала – летная подготовка, затем курсы летчиков-истребителей. Перед Джо вставала перспектива еще более напряженной, еще более трудной работы, но он к этому стремился всеми силами. Всего несколько процентов летчиков становились истребителями. И он непременно будет одним из них.

Некоторые его однокурсники тоже собирались после летной подготовки подать заявление о переходе в истребители, даже при том, что многие не закончат летную подготовку, а еще большее число курсантов не признают годными к службе в рядах летчиков-истребителей. Но все надеются, что они не окажутся в числе неудачников: кто-то другой не справится с летной подготовкой, кто-то другой не будет зачислен в истребители.