Татьяна Алюшина - Коллекция бывших мужей

— Не стану говорить, — повздыхав, пообещал Илья и спросил: — И что дальше ты с ними планируешь делать?

— А уже делаю, — повеселела я. — Мне совершенно случайно попалась информация о Манечке, я решила, что надо посмотреть на девочку, и поехала в их город, познакомилась с ее семьей, помогла с поездкой в Германию. И неожиданно поняла, что мне невероятно нравится этим заниматься. Что у меня и на самом деле есть талант управления и администрирования и мне приносит настоящее удовлетворение и радость, когда у нас с родителями этих деток и врачами все получается. Вот этот результат поистине ценный и стоит того, чтобы за него биться всеми доступными способами. Я осознала, что хочу заниматься именно этим, и уже оформила некоммерческий благотворительный Фонд помощи детям с проблемами опорно-двигательного аппарата под названием «Победим». Я являюсь его единственным учредителем и директором, но, поскольку он благотворительный, то мне не положено получать там зарплату. Поэтому я решила, что вывезу ценные вещи отсюда и сдам эту квартиру внаем, а так же, — вот тут я с грустью вздохнула, — продам бизнес. Я уже посовещалась с дедом, правда, он всего еще не знает…

— Как я понимаю, — перебил меня довольно строго Башкирцев, — Матвей Петрович много чего не знает.

— Ну да, — сделала я покаянное лицо. — Но о том, что я собираюсь вернуться в Москву, я ему сообщила и спросила про продажу бизнеса. Мы с Альбиной посовещались и решили, что так будет лучше. Она на эти деньги хочет открыть магазин и кафе, в которых будут торговать продуктами, произведенными Мартинесом и его семьей, а может, и несколько магазинчиков, я свою часть денег положу в банк, а на арендную плату от квартиры и проценты от вклада буду жить.

— Вообще-то у тебя есть муж, который зарабатывает, — напомнил с нажимом Илья.

— Ну и муж, хоть и бывший, — кивнув, согласилась я, — который зарабатывает. Понятное дело, что вся сумма сразу не опустится на счет фонда, я перестраховалась, по-моему, даже чересчур, и разбила ее на одиннадцать разных траншей. Они станут поступать на счет в течение года с различных счетов и из разных стран от анонимных жертвователей. Первая и одна из самых крупных сумм уже пришла позавчера. Так что еще несколько формальностей, и я могу начинать работать. А еще я подумала, что, наверное, хорошо бы поступить в мединститут и подучиться, чтобы лучше разбираться в проблеме. Но это планы на перспективу.

И замолчала, глядя на Илью в ожидании его реакции. Но он не торопился с ответом, рассматривая меня и о чем-то напряженно размышляя.

Я ждала его решения, непроизвольно стараясь даже дышать потише, а сердце колотилось, словно я пробежала стометровку на время.

Я все понимаю!

Вообще-то я толкаю его на должностное преступление. Он полковник полиции и обязан соблюдать закон. И то, что я сделала, как бы благородно, по-робингудовски не выглядело, на самом деле банальное хищение денежных средств и сокрытие их от государства.

То есть преступное деяние, которое Башкирцев как представитель закона обязан предотвратить и задержать преступника, то есть меня.

Так и молчали. Он думал, а я, еле дыша, смотрела на него и слушала, как тарабанит сердце у меня в груди. А потом он глубоко вздохнул, решив что-то.

— Ну, что скажешь? — подвел он итог моим признаниям. — Королева. Красть — так миллионы, обыгрывать и обводить вокруг пальца — так преступников международного уровня, любить — так до смерти, — и посмотрел мне в глаза. — Я не буду говорить тебе, что надо вернуть деньги, и помогу с фондом всем, чем смогу.

— Ильюша! — подскочила я, задохнувшись от радости и благодарности, четко отдавая себе отчет, на что он идет и чем жертвует, принимая это решение. И кинулась вперед, с ходу усевшись к нему на колени и обняв за шею обеими руками.

А он, чуть отстранившись, посмотрел на меня самым строгим своим взглядом и заявил суровым тоном:

— Вот теперь, Кира Андреевна, на самом деле одной благодарности совершенно недостаточно: давай-ка в постель!

Повода для отказа я не нашла и… В общем, в местное управление подписывать какие-то там документы и закрывать дело Илья Георгиевич отправился после обеда. Очень-очень после обеда, ближе к понятию «перед ужином».

Башкирцев уехал в Москву, а я осталась заниматься продажей бизнеса, устройством квартиры для сдачи и попутным, чуть ли не каждодневным уговариванием бабушки не бояться оставаться одной в городе, аргументируя это вынужденными обстоятельствами.