Диана Бош - Прощание с первой красавицей

Яковлев горько усмехнулся.

— Сама… Ты или святая, или блаженная.

— Юродивая, ты хотел сказать?

Но он, не отвечая на мой вопрос, продолжил говорить:

— Любая другая на твоем месте не только не посчитала бы себя виновной, но еще и поклялась бы отомстить обидчикам.

— Я не мстительна, — поспешно отказалась я.

Яковлев вздохнул:

— Угораздило же меня влюбиться в Вику! Я часто совершал глупые поступки и ничему не учился на своих ошибках. Можно я тебя поцелую, пока муж не видит? — Не дожидаясь согласия, он наклонился и чмокнул меня в щеку.

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возникла Вика.

— Ба! Какая трогательная сцена! — Глаза Вики были белы от бешенства. — Гадкий мерзкий ублюдок! Урод! Не успел отойти от меня и сразу переметнулся к ней! А ты… — надвинулась она на меня, — ты что, получаешь кайф, подбирая за другими объедки?

— Ты, похоже, о себе говоришь? — разозлилась я. — Только ты способна подбирать за другими «объедки»!

Вика замахнулась, собираясь меня ударить. Это было так неожиданно, что я даже не попыталась защититься, но Яковлев успел перехватить ее руку.

— Не смей!

Он с силой оттолкнул ее, и Вика, не удержавшись на ногах, стукнулась спиной об стену и сползла вниз. Слезы хлынули у нее из глаз. Все выглядело очень правдоподобно, но я ей не верила. Мне казалось, она притворяется. Яковлев, судя по всему, был другого мнения. Игорь страшно побледнел и, придерживая здоровой рукой больную, бросился на колени перед Викой.

— Прости, душа моя, прости, — забормотал он. — Ты не сильно ушиблась? Господи, что я наделал… что наделал… Я люблю тебя, я жить не могу без тебя… прости, только прости…

Зрелище было душераздирающее, и я, чувствуя себя лишней, попыталась тихо выскользнуть за дверь. Но в этот момент на антресолях раздался шум, и оттуда, прямо мне под ноги, свалился кот Федот. Утробно мяукнув, он хотел вцепиться в Яковлева, но почему-то передумал и нежно потерся о его колено.

Яковлев удивленно вскинул брови:

— Вика, зачем ты надела ему…

— Пшел вон, брысь! — заорала Вика на Федота и стукнула его тапком.

Кот поспешно скрылся под софой и затих.

— Пойдем со мной, — склонилась Вика к Яковлеву, — мне нужно что-нибудь выпить, иначе я сойду с ума.

— Конечно, душа моя! — радостно откликнулся тот, вскакивая и протягивая ей руку. — И все-таки, зачем ты…

— Тсс, — Вика ласково улыбнулась и приложила палец к его губам. — Потом, все потом. А сейчас мне хочется выпить за наше примирение.

Я выскользнула из комнаты, торопясь рассказать все Даниилу. Но, к моему глубокому огорчению, муж шептался о чем-то с Ефимовым и зашипел на меня:

— Подожди, я занят.

Ковалев сидел в кресле и о чем-то думал. Мысли, судя по выражению его лица, были невеселыми.

Шурик, Викин незадачливый муж, изображал жуткую скуку, демонстративно позевывая. Но мне показалось, что на самом деле бравый лейтенант пытается вычислить, каковы его шансы остаться от всей этой истории в стороне.

Любимцева что-то щебетала витавшей в облаках и абсолютно не слушавшей ее Серафиме.

Я поискала глазами свободное место и обнаружила его возле Светланы. Очаровашка сидела, неестественно выпрямившись и вперив взгляд в пустоту.

— Будешь? — протянула я ей пачку сигарет.

Она молча вытащила одну, но взгляд ее по-прежнему оставался пустым и безучастным.

— Брось, — не выдержала я, — все пройдет и забудется, ничего не бывает вечно.

Ну вот, не зря же говорят, что от утешений женщины и дети только сильнее плачут! Светлана немедленно громко всхлипнула, словно поперхнувшись воздухом, и понеслась из комнаты прочь. Пришлось мне, проклиная свой длинный нос, вечно лезущий туда, куда не надо, бежать за ней следом.

Нашла я ее быстро. Она стояла, опершись о столик в прихожей, и беззвучно плакала.

— Успокойся, — я обняла ее за плечи и прижала к себе. — Все мы совершаем ошибки, и всем нам бывает больно, когда нас осуждают. Но не это самое страшное. Люди поговорят и забудут…

— Когда? — жалобно подала голос девушка. — Когда забудут? Я ведь один раз только и согласилась сняться, Вася уговорил. Он клялся, что никто не узнает, а получилось — сам же об этом и рассказал.

— Наплюй. И, главное, сама себя прости: распрями плечи и живи так, как будто и не было ничего. Людям вскоре надоест болтать, и они переключатся на другой объект: вокруг постоянно что-нибудь случается. Важно, чтобы ты сама перестала жить с опущенной головой.