Энн Стюард - Черный лед

Но в эту минуту она не хотела ничего, кроме как оказаться в уютной мягкой постели и позволить себе хорошенько выспаться.

— Где мой багаж? — спросила она.

— Он распакован и отправлен на хранение, — невозмутимо ответила Мари. — Я думала, месье Хаким сказал вам, но они переодеваются к обеду. Мне кажется, серебряное кружево подойдет.

Если Сильвия рассталась с серебряным кружевом, значит, эта работа для нее по-настоящему важна. Она никогда бы не выпустила это платье из виду, разве что в случае чрезвычайной необходимости.

Вообще говоря, это платье слишком вызывающе обтягивало ее груди и ягодицы, но Хлоя не собиралась искушать судьбу, пытаясь догадаться, что еще могло бы подойти к такому случаю. Мари должна знать, и, если она достаточно добра, чтобы поделиться информацией добровольно, Хлое следует извлечь из этого выгоду.

— Благодарю вас, Мари. — На мгновение она ощутила внезапную панику, пытаясь сообразить, требуется ли вручить ей чаевые.

Пока она колебалась, Мари направилась к выходу, явно не ожидая ничего от нескладной американки. В последний момент она обернулась:

— Когда вы хотите, чтоб вас известили? В пять? Пять тридцать? Вам нужно время, чтобы приготовиться?

Мари явно полагала, что это трудновыполнимая задача.

— Шесть тридцать — и у меня будет довольно времени, — бодро пообещала Хлоя.

Длинный нос Мари сморщился. Выражение ее лица явило собой совершенную смесь презрения и беспокойства.

— Если вам понадобится какая-то помощь, достаточно только спросить, — помолчав мгновение, сказала она. — Мне привычно обращаться с такими волосами, как у вас. — В ее устах это прозвучало так, будто она говорила о грязной соломенной подстилке в хлеву.

— Большое вам спасибо, Мари. Я уверена, что справлюсь.

Мари только задрала брови, отчего дурные предчувствия Хлои разгорелись с новой силой.

Кто-то совершил очень серьезную ошибку, отправив эту молодую женщину прямо в логово льва, думал Бастьен. Она была далеко не тем опытным агентом, который требуется, чтобы работать в такой напряженной ситуации. Он за долю секунды понял, что она знает все языки, на которых говорили в комнате, а возможно и сверх того, и не слишком искусно это скрывает Если у него на то, чтобы понять это, ушло одно мгновение, в скором времени это поймут и остальные.

Главный вопрос — кто ее направил и зачем? Самое опасное, что могло быть, — это если она прибыла разведывать его личность. Насколько он знал, никто его не заподозрил, но никогда нельзя быть абсолютно уверенным. Притом что он играл роль опытного развратника, послать сексапильную молодую женщину войти в контакт с ним в качестве приманки было блестящим ходом. Все равно что послать юную лань в джунгли соблазнить голодного тигра. Если он набросится на нее, то сыграет как раз по правилам.

Но ее неуместность выглядела рискованно Эта видимая искушенность была слишком тонкой оболочкой. Один взгляд в ее карие глаза, и он мог прочитать все. Нервозность, даже робкая неуверенность — и нежеланная вспышка сексуального влечения. Она вступила на слишком опасную тропу, которая была ей не по силам.

А впрочем, она ведь может оказаться гораздо опытнее, чем старается изобразить. Нерешительная, слегка пугливая манера вести себя может от начала и до конца оказаться частью отведенной ей роли, чтобы обмануть его чутье.

Так за ним она пришла или за кем-то еще? Может, Комитет решил проверить, как он выполняет свою работу? Это было вполне возможно — он не скрывал того, что устал до предела и ему на все плевать. Жизнь или смерть казались ему на одно лицо. Но если ты начал работать на Комитет, тебе никогда не дадут уйти просто так. Его должны убрать, это рано или поздно случится, и, вероятно, рано. Мадемуазель Андервуд с ее испуганными глазами и по-детски пухлым ротиком может оказаться как раз тем человеком, который это сделает.

И тогда остается только один вопрос. Позволит он ей это сделать?

Вряд ли. Он пресытился, он выжжен дотла, пуст внутри — но он не готов уйти, не сопротивляясь. Пока еще — не готов.

На первый взгляд его задание казалось простым. Месяц назад в своей машине был взорван Огюст Ремарк. Это приписали антитеррористической организации, известной очень немногим как Комитет. Но в действительности Комитет не имел к этому никакого отношения. Огюст Ремарк был бизнесменом и руководствовался одной лишь выгодой, и силы, которые правили в Комитете, понимали это и могли этим пользоваться. Все, чего они должны были делать, — это держать под присмотром Ремарка и торговцев оружием, быть и курсе того, что и куда они поставляют, и принимать собственные практические решения относительно того, когда вмешаться. Поставки парши мощного скорострельного оружия в некоторые слаборазвитые страны Африки могли привести к жертвам среди гражданского населения, но считалось, что выгоды от этого может быть больше, а сами эти бедные страны представляли не большой интерес для сверхдержав. По крайней мере, так ему говорил босс, достопочтенный Гарри Томасон.