Э. Филлипс-Оппенгейм - Преступление Гаррарда

— Грэйс,— сказал он,— я украл ваше состояние, и вы простили меня. Через неделю я могу оказаться в тюрьме. Может быть, вам удастся спасти меня. Подождем же немного!

— Не хочу я ждать,— повторила она. Но он взял за ее плечи и, нежно поцеловав в глаза, отпустил.

— Я ухожу,— сказал он.

Обессиленная, она прислонилась к столу.

— Грэйс!

Она не отвечала. Внезапно он увидел, как ее рука потянулась к телефонной трубке, и услышал ее безжизненный голос:

— Пожалуйста, соедините меня со Скотлэнд-Ярдом, не знаю номера, но это срочно.

Он молча прислушивался.

— Главный инспектор? С вами говорит внучка Эбинезера Свэйла, которого обокрали в фирме «Гаррард и К°»… Да, обокрали… Мы думали, что они где-нибудь затеряны… Но теперь знаю, что их украли… От человека, которого он хотел посетить и который нашел его мертвым в приемной… Гарвей Гаррард… Да, это его имя… Мой адрес Гельси, 31… Пришлите кого-нибудь завтра утром…

Она повесила трубку. Гарвей все еще стоял на пороге.

— Вы слышали?— спросила она.

— Да.

Внезапно она схватилась за голову. Потом швырнула аппарат об пол. Гарвей увидел, что она падает. Он поднял ее и положил на диван. Несколько мгновений она лежала неподвижно.

— Я с ума сошла! Гарвей, скажи это им! Скажи, что я потеряла голову.— Она расплакалась. Он хотел успокоить ее, но при каждой его попытке уйти плач возобновлялся. Внезапно она взглянула на него, словно проснувшись.

— Гарвей, неужели я действительно сделала это?

Он не отвечал. Она увидела лежащий на полу аппарат и схватила его за руку.

— Я поклянусь, что это была не я! Поклянусь, что потеряла рассудок! Ведь это тебе не повредит? Не правда ли?

— Конечно, нет! Им все давно уже было известно.

— Теперь ты возненавидишь меня. Я потеряла тебя, и ты этого не понимаешь. Не понимаешь, что значит любить. Я пойду за тобой в тюрьму и на смерть. Ты довел меня до безумия. Но я должна была терпеть!

Гарвей чувствовал себя не в силах утешить ее. Он подложил подушку ей под голову и поднялся. Она была в полуобморочном состоянии. Он тихонько открыл дверь и вышел на лестницу. Ее последний крик еще долго звучал в ушах.

На следующее утро ровно в восемь Гарвей был в своем бюро. С девяти часов начались муки ожидания. Грэйс никогда не опаздывала. Он прислушивался к каждому шагу. Каждый раз, когда открывалась дверь, его сердце замирало. Но пробило уже половину десятого, а Грэйс не было. Понял, что она не придет. В десять его посетил мистер Робинсон из Скотлэпд-Ярда.

— Пошлите его сюда, но дайте понять, что я очень занят,— сказал Гарвей телефонистке.

Инспектор вошел и сел на предложенный Гарвеем стул.

— Чем могу вам служить, господин инспектор?

— Мистер Гаррард, я являюсь, к сожалению, но весьма неприятному делу, но должен вам откровенно сказать, что, несмотря на неопределенные улики, вся история является для нас загадкой. Мой шеф прислал меня сюда лично переговорить с вами, прежде чем мы приступим к исполнению своих обязанностей.

— Я весь в вашем распоряжении,— ответил Гарвей и отодвинул кипу бумаг в сторону.— Могу я закурить? Я два часа напряженно работал.

— Пожалуйста.

Гарвей закурил папиросу и протянул инспектору портсигар.

— Не закурите ли вы, господин инспектор?

— Благодарю вас. Теперь нет. Если позволите, попробую объяснить, что привело меня сюда.

— Обязательно.

— Вы, конечно, помните, что несколько месяцев назад в вашей приемной был найден мертвым господин Эбинезер Свэйл.

— Я хорошо помню этот случай.

— Ни при нем, ни в его номере не было найдено никаких денежных сумм. Во всяком случае не больше того, что требовалось для уплаты по отдельному счету. А его считали состоятельным человеком, хотя и большим чудаком. Кроме того, мы получили достоверное известие, что по прибытии в Англию он имел при себе очень значительную сумму в американских долларах. Мы говорили с его внучкой, которая ездила в Америку, чтобы на месте получить сведения, но по приезде она не могла сообщить нам ничего нового, и мы до последнего времени ничего о ней не слышали. Наше собственное расследование, напротив, не осталось безрезультатным. Нам удалось обнаружить одну из акций, которые покойный мистер Свэйл привез в Англию.

— Одну-единственную акцию?— пробормотал Гарвей.

— Этого было вполне достаточно,— сухо ответил инспектор.— Она находилась в Южном Банке среди ценных бумаг, представленных вами как обеспечение.