Наталия Левитина - Неприятности в ассортименте

Я остановилась у пешеходного перехода. Напротив, на другой стороне дороги, сверкал синими зеркальными поверхностями бизнес-центр. Я увидела, как по лестнице спускается Никита. Окутанный золотистым облаком моей любви, он сиял, словно «король-солнце». Он был исключительно хорош – крепкий, высокий, спортивный, – радовал глаз фактурой и пропорциями.

Приятно владеть такой красотой.

Но что это?! Какая-то девица взяла Никиту под локоть, прижалась к нему. В сторону парковки они уже двигались вместе.

Удар в самое сердце!

Рискуя жизнью, я перебежала дорогу. Мы не в Европе, где стоит пешеходу ступить на проезжую часть, и все автомобили тут же разбивает паралич – они замирают, как вкопанные. У нас наоборот: опрометчивое решение пешехода пересечь дорогу воспринимается водителями как сигнал к началу увлекательной игры «А ну-ка, прошмыгни!». Ведь так забавно наблюдать за нервными прыжками двуногого, пытающегося увернуться от бамперов!

– Никита! – окликнула я.

Парочка обернулась. Незнакомая брюнетка и не подумала отпустить руку моего возлюбленного. Она с интересом уставилась на взмыленное существо, преследующее их. У меня перехватило дыхание. Красотка, покусившаяся на мою собственность, выглядела великолепно. Она не являлась обладательницей пышной груди, точеного носика, пухлых губ и выбеленной челки, но подсознательно сразу же идентифицировалась как враг высшей категории.

Внимание: смертельная опасность!

Разглядывая по отдельности черты ее лица или изучая фигуру, трудно было бы сказать, откуда берется это очарование – все было довольно обыкновенным: и глаза, и губы, и нос. И простая короткая стрижка. И непритязательный летний костюм… Но темные волосы блестели на солнце, глаза мерцали, как два волшебных аквамарина, губы, едва тронутые помадой, складывались в обворожительную улыбку. Костюм из тонкой ткани фисташкового цвета сидел идеально – ни единой складки или залома. От красавицы веяло нездешностью и необычностью, в любой толпе она бы выделялась…

– Юлька! – обрадовался Никита. – Малыш!

«Малыша» прибили гвоздями к тротуару. Я не смела пошевелиться, остро ощущая свое несовершенство рядом с этим воплощением безупречности и шарма. Конечно! Она же не парилась три часа на солнцепеке, а развлекалась в прохладном офисе.

Развлекалась с моим парнем!

Убью.

Никита стряхнул с себя брюнетку и двинулся с объятиями к менее безупречному созданию.

То есть ко мне.

Моя челка прилипла ко лбу. Мою блузку можно было назвать свежей всего каких-то десять часов назад – именно в тот момент я вывалилась из подъезда в расплавленное марево июня…

Надеюсь, любимого не стошнит.

– Ты здесь случайно или специально?

– Я была в зоопарке, – промямлила я.

– Ну и правильно, что зашла. Сейчас домой, переоденемся – и в гости.

Девица молча стояла рядом и, загадочно улыбаясь, посматривала то на меня, то на Никиту.

Почему она не уходит?

– Кстати, Юля, познакомься, это Генри, – сказал Никита. – Давно вам уже надо было встретиться.

– Что? – не поняла я.

– Это же Генри! Ну, малыш, проснись! Я столько тебе про нее рассказывал!

Про нее?

Какая чушь!

Про НЕГО!!!

Генри – парень!

– Генри? – задыхаясь от ужаса, пробормотала я и уставилась на роскошную девицу. – Это… Генри?!

– Генгиэтт Нувель, – прокартавила красотка и ослепила улыбкой. – Юля, очэн пгиятный знакомицца.

Никита пророкотал длинную фразу на французском, Генриэтт с облегчением перешла на родной язык, отвечая ему что-то. Я стояла между ними, как дура, ничего не понимая, – взмокшая, ничтожная, убитая.

Генри – девушка?!

Как такое вышло?!

Куда смотрели родители-французы?!

Почему Никита сразу не сказал мне об этом? Почему никогда не называл координатора, присланного компанией «Шато», полным именем? Почему ни разу не обмолвился – «она», а постоянно говорил «мы с Генри»?!

И все это время они вместе мотались по командировкам, преодолевали сотни километров в автомобиле, жили в гостиницах… О-о-о, нет, нет, нет! Да эту девицу нельзя показывать мужчинам даже с расстояния два километра. Ее скромность и изысканность – хуже неприкрытого раскаленного сексапила. Уж лучше бы она была грудастой блондинкой! Но нет, Генриэтт – самая настоящая француженка: в ней бездна необъяснимой привлекательности и шарма. Один ее взгляд будоражит больше, чем фантазии Тинто Брасса, бюст Памелы Андерсон или телодвижения Мадонны образца 80-х…