Дороти Иден: Удар в десятку

— Ну вот, я жива и прекрасно себя чувствую, — с ноткой злорадства сообщила мисс Глори, закончив дегустацию.

— Благодарю вас, Глория, вы храбры и великодушны. Пожалуйста, принесите омлет и чашку чая для мисс Баркли, ей необходимо подкрепиться. Кстати, Крессида, имейте в виду, сегодня придет мой адвокат. Я намерена дать указания об изменении завещания, и завтра он принесет новый вариант на подпись.

— Арабиа...

— Не возражайте, дорогая. Я была потрясена, когда вы сказали, что уезжаете, но даже тогда я не собиралась отказываться от своего плана. И больше ни слова об этом. Давайте пить чай и веселиться. Боже, как прекрасно снова обрести счастье!

Когда они выпили чай, Крессида сказала, что ей нужно спуститься вниз, к Джереми, и извиниться, что она не сможет поужинать с ним сегодня. Арабиа вцепилась в руку Крессиды. Страх снова исказил ее лицо.

— Только ненадолго, дорогая. Не оставляйте меня надолго одну.

Крессида заверила ее, что скоро вернется, и ринулась вниз по лестнице. Она молила Бога, чтобы никто ее не увидел, но от вездесущего Даусона скрыться не удалось.

— Ба, кого я вижу! Мисс Баркли вернулась! — воскликнул он.

— Я кое-что забыла, — ответила Крессида насколько могла высокомерно.

— Добро пожаловать в осиное гнездо! Мама опять будет плохо спать ночами.

Крессида понимала, что должна быть благодарна семейству Стенхоп за беспокойство о ее благополучии, но ей претила их манера совать нос в чужие дела.

— Пусть миссис Стенхоп спит спокойно, — сказала она холодно. — Я вполне способна позаботиться о себе.

Но Крессида, конечно, преувеличивала. Не приди на помощь Винсент Моретти, она бы наверняка потеряла сознание, а может, и задохнулась. Но мысль о Даусоне и его шепчущей, назойливо-любопытной матери вызывала желание сбежать подальше от их навязчивой бдительности.

Слава Богу, дверь в квартиру Джереми была открыта. Стараясь унять сердцебиение, Крессида вошла.

— А вот и я.

Джереми стоял посреди комнаты в плаще, а на его волосах блестели капли дождя. Мимоза терлась у его ног, требуя внимания. Но Джереми, казалось, не замечал свою любимицу. И только извиняющийся голос Крессиды заставил его очнуться. Он вскинул голову, мрачность начала исчезать с его лица, а глаза заискрились радостью.

— Не делайте этого больше никогда! — Он бросился к Крессиде и, заключив девушку в объятия, осыпал поцелуями.

Джереми снова поцеловал ее — страстно, волнующе... Крессида, боясь потерять самообладание, решительно высвободилась из его объятий.

— Джереми, милый, сейчас не время для этого. Вы, конечно, уже знаете, что случилось со мной днем? — Крессида боялась встретиться с его взглядом, искрившимся нежностью. — Это не вы звонили мне в магазин?

— Разве вы бы не узнали мой голос?

— Трубку взял мистер Маллинз. Он не спросил, кто звонит, а я предположила, что это могли быть вы.

— Нет, — покачал головой Джереми. — Я был занят и обнаружил прелюбопытный факт: отсутствуют записи не только о смерти Люси Болтон, но и о смерти Люси Мередит.

— Она могла выйти еще раз замуж после смерти Ларри, — предположила Крессида. — Возможно, за Монти. Думаю, именно ему она начала писать то письмо: «Дорогой, дорогой...»

— Вполне возможно, — кивнул Джереми. — Но в данный момент мы не будем над этим ломать голову. Гораздо важнее...

— Этот поцелуй... — Крессида покраснела от своего предположения.

— Первоочередная задача, — невозмутимо поправил Джереми, — такова: сделать так, чтобы Арабиа провела ночь в вашей комнате.

— В моей комнате? — удивленно повторила Крессида. — Но...

— Поверьте, это очень важно.

— Джереми, вы думаете, ей действительно грозит опасность? Разве это не ее болезненная фантазия?

Джереми взял ее за руку.

— Почему вы вернулись? — спросил он, пристально глядя девушке в глаза.

— Я подумала, Арабиа была так добра ко мне и я ее полюбила... Кроме того, когда я уезжала, она была убита горем, словно последняя надежда уходила из ее жизни. Мне стало ее безумно жаль, и я решила: будь что будет.

— Вот ради Арабии вы и должны уговорить ее провести ночь в вашей комнате.

— Но если она не захочет, что тогда?

— Я подумал об этом. Вы пригласите ее на чашку шоколада и положите туда таблетку. — Джереми продемонстрировал маленький, величиной с горошину, шарик. — Это совершенно безвредно, — улыбнулся он, заметив испуг Крессиды. — Лекарство поможет Арабии уснуть, и она наконец-то выспится, думаю, что впервые за много ночей. И еще одно: вы должны отвести ее к себе так, чтобы никто, слышите, никто не видел. Это очень важно.