Владимир Колычев - Менты таких не трогают

— Да нам и здесь нормально…

— Здесь на тебя находит, — строго посмотрел на него Прохор.

— Надо что-нибудь на ужин сообразить, — вдруг подобрев, улыбнулся Пушкарь. — Такое, чтобы душа радовалась.

— Сегодня в магазин мясо должны завезти. Хорошо бы свежую вырезку взять, я бы шашлык замариновала.

Он посмотрел на нее, потом на Прохора и сказал:

— В магазин я сам схожу.

— А на обед я суп сварю, — закивала Инна. — Колбаса несвежая, но если сварить, нормально будет.

Она с опаской глянула на Пушкаря, но тот добродушно махнул рукой:

— Давай!

В итоге в магазин пришлось идти Прохору. У Пушкаря разболелась голова, он наглотался таблеток и завалился спать.

Магазин находился в ближайшей деревне — километра два туда, столько же обратно. Вторую половину пути Прохор проделал чуть ли не бегом. Недоброе предчувствие вдруг навалилось.

Это же предчувствие заставило заглянуть его в окно дома. Инна лежала на диване, а Пушкарь нависал над ней. Одной рукой он вжимал ей в живот ствол пистолета, а другой стаскивал с себя брюки…

Пушкарь был вооружен, поэтому Прохор не смог удержаться от искушения и, не мешкая, прихватил спрятанный в прихожей обрез.

В каминный зал он вошел с оружием в опущенной руке и тут же заорал:

— Отвали от нее!

Пушкарь дернулся, отошел от Инны. Она вскочила, натягивая футболку на колени, и рыдающим голосом выкрикнула:

— Я не хотела, у него пистолет!

— У нас нет выхода, брат, — качнул головой Пушкарь, исподлобья глядя на Прохора. — Она все про нас знает.

— Я же тебя предупреждал, не лезь к ней.

— Мочить ее надо!

— Ты не этим сейчас занимался.

— А чего добру пропадать?

— Проваливай!

— Ты меня посылаешь?! — вспенился Пушкарь. — Ну, хорошо…

Он шагнул к дверям, его правая рука пришла в движение. На втором шаге эта рука вниз опускаться не стала, и пистолет продолжил подъем — на линию огня. Прохор был готов к этому и стремительно вскинул обрез. Наступил момент истины, и он прозвучал оглушительным выстрелом. Пушкарь дернулся, подался назад, раскидывая руки, и стал падать, с диким удивлением пытаясь разглядеть пулевое отверстие в грудной клетке.

Очень скоро удивление в его взгляде сменилось полным равнодушием ко всему на белом свете. Когда он упал, его глаза уже смотрели в вечность.

— Ты его убил? — с ужасом прошептала Инна.

Прохор склонился над Пушкарем, приложил пальцы к шее и, закрыв ему глаза, проговорил:

— Я его убил.

— Он сам во всем виноват! Ты ушел, а он как с цепи сорвался… Сначала душить стал, а потом пистолет достал… А я думаю, пусть лучше убьет… А он такой сильный, я вырываюсь, а он держит, держит… И что теперь делать? — Инна обомлело смотрела на труп.

— Я его предупреждал, — в тягостном раздумье проговорил Прохор.

— Предупреждал… Я слышала… Я же знала, что ты придешь и спасешь меня.

— Лучше бы мы уехали.

— А он бы потом вернулся. — Инна вдруг засуетилась: — Пойду гляну, вдруг соседи всполошились.

Прохор кивнул. Участки здесь маленькие, возможно, кто-то из соседей слышал выстрел. Как бы в милицию не позвонили.

Она схватила покрывало, торопливо набросила на труп и вышла из дома. Прохор последовал за ней. Сел на скамейку, закурил, крепко затянулся.

— Вроде все спокойно, — присаживаясь рядом через какое-то время, сказала Инна.

— Лопата у тебя есть, — мрачно усмехнулся Прохор.

— А с тем тоже так было?.. Ну, с тем, который без головы?

— Я его не знал… И бандитом не был… Пока у тебя лопату не украл.

— Но ты же вернул.

— Дело не в лопате… Если ты никому ничего не скажешь про Пушкаря, значит, ты со мной заодно.

— А я с тобой заодно! — Она порывисто обняла его.

— Значит, ты такая же, как и я…

— Я хочу быть такой. Я хочу быть с тобой!

Прохор пожал плечами. Теперь Инна от него не отвяжется. И что ему с ней делать? Он же Лиду любит, а с Инной ему ни холодно ни жарко. Никак. Зачем она ему такая?

— Труп закопать надо.

— Можно в яме для компоста.

— Днем копать нельзя, соседи увидят… А в лесу можно и днем, — поднимаясь, сказал Прохор.

— Я с тобой!

Труп они перетащили в кладовку. Переложили на полиэтиленовую пленку, замотали, перенесли. Инна смыла с пола кровь, и они отправились в лес.

Яму вырыли неподалеку от дачного поселка. А с наступлением темноты на тележке привезли труп. Закопали, сровняли землю, засыпали прелыми листьями.

Прохор воткнул лопату в землю, сел на землю, закинул вверх голову, глянул на полную луну. Но волком себя не почувствовал. И выть не захотелось.