Татьяна Устинова - Всегда говори «всегда» – 2

– Здравствуй, папочка, я по тебе соскучился!

– Здравствуй, здравствуй, – не отрываясь от своего занятия, пробормотал Сергей и тут же приказал Машке: – Тащи еще кубики. – И, мельком взглянув на Ольгу с Петей, начальственным голосом приказал: – А вы стройплощадку освободите.

– Ну и пожалуйста, нам и не очень надо, – обиженно фыркнула Ольга, но все же отошла.

Заигрался! Вошел в роль…

А может, просто из нее не вышел?..

– Пирог! – кинулась она к печке. – Я корицу забыла положить!

Все замерли на секунду, потом захохотали одновременно до слез и громче всех – Барышев, повалившись плашмя на ковер.

Кто сказал, что он не умеет смеяться?

Видела бы Надежда…

В общем, пирог удался.

А перед сном Ольга застукала Сергея возле люльки с книжкой.

Он с выражением читал Петьке сложноподчиненные предложения, а Петька морщился и кряхтел, потому что хотел спать, а мощный барышевский баритон не давал ему это делать.

«– Кто это, Гек? – прошептал Том, еле шевеля губами от страха. – Кто это?

– Это индеец Джо! – ответил Гек.

– Бежим! – завопил Том во все горло. – Бежим!»

– Ну и что ты делаешь?? – удивилась Ольга, забирая у Сергея книгу и рассматривая обложку.

– Читаю, – без тени иронии пояснил Барышев. – Детям надо читать, я точно знаю.

– Марк Твен. «Приключения Тома Сойера». Ты уверен, что ему это интересно слушать? – едва сдерживая смех, спросила она.

– Должно быть интересно! – горячо заверил ее Сергей и обнял вместе с Томом Сойером. – В детстве это была моя любимая книжка!

Дверь открылась, и Нина Евгеньевна застукала их в длинном дурманящем поцелуе.

Впрочем, им было не привыкать.

И ей тоже.

– Петю пора кормить, – ничуть не смутившись, сообщила няня.

– Я сама покормлю. – Ольга забрала у нее бутылочку со смесью и в ее укоризненном взгляде прочитала: «Как же, покормите вы! Небось еще полчаса целоваться будете».

– Покормим, покормим, – успокоила ее Ольга и закрыла дверь на замок.

Грозовский сбежал с работы пораньше – еще и трех часов не было. Просто надоел бесконечный ремонт, шум, рокот дрелей, запах краски и полная неразбериха. Куда ни сунешься, везде завал, а сотрудники и рады – бездельничают с кофе и сигаретами по углам, ничего от них не добьешься.

Едва он сел в машину и завел движок, как в голову немедленно полезли мысли о… диких яблоках, запахе рыжих волос, сладком аромате незагорелой кожи, дерзких и сногсшибательных выходках, на которые не способна ни одна аристократка… О Надежде, одним словом, полезли в его голову мысли, и были они… ну, не совсем целомудренными.

А что… День в самом разгаре, они успеют миллион раз улететь и вернуться. А может, и вовсе не возвращаться…

Плейбой он, в конце концов, или только начальник?

Дима ощутил норов в своем молодом теле, прибавил газу и, как мустанг, помчался вперед на недопустимой для города скорости, и даже сыграл клаксоном бодрый мотивчик – пусть знают, что лучше не стоять на его пути к диким яблокам – горько-сладким и таким желанным.

Когда он пришел домой с грандиозными планами, Надя болтала по телефону, но тут же свернула разговор, услышав, как хлопнула входная дверь.

– Ну, все, целую, Димка вернулся. Димочка!

Она налетела на него вихрем, поцеловала в щеку, забрала ключи от машины, папку, все пристроила, разложила по полочкам и замерла, словно не зная, на что еще распространить свою деятельность.

Стараясь не выдать задуманного, Грозовский неторопливо разулся, прошел в гостиную и расслабленно сел на диван.

Надежда, словно паж, несущий шлейф короля, пришла за ним.

– Фу-у! – выдохнул он. – Полдня угробил на то, чтобы раздобыть компьютерщика. Выделенку надо тянуть, а то им по одному телефону не дозвонишься…

Главное, не выдать своих намерений. А то неудобно как-то: приперся средь бела дня домой, чтобы…

Надя, поняв его «усталость» по-своему, метнулась на кухню.

– Димочка, ты борщ будешь?

Борща, конечно, хотелось, но потом…

– Я в городе пообедал, – отбился Дима от заманчивого предложения.

– Ну вот! Зачем же? Я борщ сварила. Вкусный. – Она вышла из кухни, расстроенная, с выбившейся из пучка рыжих волос прядью, и от этого еще более соблазнительная. – Или только кофе?

– Кофе давай, – согласился он.

Главное – не выдать намерений.

Он все-таки лег на диван, занимая стратегически выгодную позицию. Надя ушла на кухню, а Дима, чтобы скоротать время, решил использовать его в воспитательных целях. Чтобы, опять же, не выдавать намерений…