Нора Робертс: Ночная тень

Было полно блеска и роскоши, поцелуев в щеку и аплодисментов. В конце концов, эту вечеринку в честь предвыборной кампании Такера Филдса, мэра Урбаны, устраивал Арло Стюарт, гостиничный магнат. Стюарт и нынешняя администрация надеялись, что кампания закончится в ноябре переизбранием мэра.

Дебора еще не решила, будет она голосовать за нынешнего мэра или за молодого выскочку Билла Таррингтона. Шампанским и паштетами ее не купишь! Ее выбор будет основан на достижениях, а не на воспоминаниях о светских или политических встречах на вечеринке. Сегодня она явилась на вечеринку по двум причинам. Во-первых, она дружила с помощником мэра Джерри Бауэром. Во-вторых, ее босс применил удачное сочетание настойчивости и дипломатии, чтобы открыть для нее вращающиеся двери дворца Стюарта.

— Господи, как ты великолепно выглядишь! — Джерри Бауэр, нарядный и красивый в своем смокинге, со светлыми волосами, вьющимися вокруг загорелого приветливого лица, остановился возле Деборы и крепко поцеловал ее в щеку. — Прости, мы не успели поговорить. Столько встреч и приветствий!

— У правой руки босса всегда полно дел! — Она улыбнулась, подняв бокал. — Скучать некогда.

— Стюарт превзошел самого себя.

Ее приятель окинул толпу взглядом политика. Ему нравилось это сборище богатых, знаменитых и влиятельных людей. Были у этого мероприятия другие аспекты. Пребывание на виду, контакт с владельцами магазинов, работниками промышленности — синими, серыми и белыми воротничками, пресс-конференции, речи, заявления! Джерри полагал, что, если хоть малую толику своего восемнадцатичасового рабочего дня он потрется локтями о роскошные костюмы и пощиплет канапе, день не пропал даром.

— Я совершенно ослеплена, — заверила его Дебора.

— Да, но нам нужен твой голос.

— Может быть, вы его получите.

— Как ты себя чувствуешь? — Пользуясь возможностью, он принялся наполнять тарелку закусками.

— Прекрасно. — Дебора лениво оглядела исчезающий синяк у себя на руке. Были и другие, более красочные метки, спрятанные под красным шелком.

— Правда?

Она снова улыбнулась.

— Правда. Конечно, я не хотела бы пережить это снова, но мне стало ясно, предельно ясно, что нам еще предстоит хорошо поработать, чтобы улицы Урбаны стали безопасными.

— Не нужно было тебе туда ходить, — пробормотал он.

Глаза у нее загорелись, словно она стояла на трибуне, щеки раскраснелись, подбородок вздернулся.

— Почему? Почему в городе должны быть места, где человеку опасно появляться? Мы что, должны смириться с тем фактом, что в Урбане есть районы, куда приличным людям вход заказан? Если мы…

— Ладно, ладно! — Он поднял руки в знак того, что сдается. — Единственный человек, которого политику не переговорить, — это юрист. Я же согласен с тобой, правда? — Он схватил у проходящего официанта бокал вина и напомнил себе, что это, может быть, его единственный бокал за долгий вечер. — Я только констатировал факт. Может быть, это неправильно, но такова правда.

— Это не должно быть правдой! — Ее глаза потемнели от досады и разочарования.

— Мэр ведет жесткую кампанию против преступности, — напомнил ей Джерри и, улыбнувшись, кивнул проходившим мимо избирателям. — Никто в городе не знает статистику лучше, чем я. Она, конечно, отвратительна, но мы собираемся ее улучшить. Просто нам понадобится время.

— Да уж! — Вздохнув, Дебора заставила себя не вступать в очередной спор с Джерри. — Только на это понадобится слишком много времени!

Он откусил кусочек моркови.

— Не хочешь ли ты сказать, что принимаешь сторону этого типа по имени Немезид? «Если закон не справляется достаточно быстро, то справлюсь я»?

— Нет, — твердо ответила Дебора. — Закон будет вершить правосудие должным образом. — Она верила в закон даже сейчас, когда он повсеместно нарушался. — Я не верю в крестовые походы. Слишком уж смахивают они на «комитеты бдительности» [1] Комитеты бдительности — добровольные организации, бравшие на себя полномочия законной власти до установления ее в районах фронтира со времен Войны за независимость. (Здесь и далее примеч. пер.) . Хотя, должна признаться, я благодарна ему за донкихотство.

— Я тоже. — Он слегка дотронулся до ее плеча. — Только подумать, что с тобой могло случиться!

— Но ведь не случилось. — Страх и ощущение беспомощности были еще слишком свежи в ее памяти, чтобы она могла спокойно говорить о произошедшем. — Кстати, несмотря на всю романтическую шумиху, которая поднята вокруг него, он груб и резок. — Она сделала еще один глоток вина. — Я обязана ему, но вовсе не обязана его любить!