Наталия Орбенина - Три княгини

Надя-девочка с длинной косой, обнимает огромный букет упоительно пахнущей черемухи. Смеющаяся Надя прижимает ко рту палец, уколотый веткой белого шиповника…

— …Какой вы смешной, Владимир Иванович! Зачем, зачем вы затащили меня в эдакую глушь! Вот видите, я уколола палец, теперь я умру, и вы будете виноваты в этом! — Надя, смеясь, поднесла пораненный палец к губам. На его кончике выступила крохотная алая капелька крови.

Роев бросил на землю ветки цветущего белого шиповника, которые он наломал для девушки, и, сам того от себя не ожидая, быстрым движением поймал пальчик и страстно его поцеловал. Кровь выступила еще, он сладострастно слизнул ее. Надя испугалась и хотела выдернуть руку, но Владимир не отпускал своей добычи.

— Вы точно вампир, господин Роев. Кровь мою выпить хотите?

— Зачем мне ваша кровь, я свою бы вам отдал! — воскликнул молодой человек. — Да что кровь, сердце мое, мою жизнь, мою душу, мою любовь! — добавил он тихо.

Надя остолбенела. Она знала Роева всю жизнь, с детства. Он милый, образованный, состоятельный. Конечно, она любила его. Как брата.

— Володя, я… я не знаю, что сказать. Я не хочу обижать вас. Милый Володя, но зачем вы сказали это? Как теперь нам быть друг с другом? Наверное, я так привыкла к тому, что вы всегда есть в нашей семье, поэтому никогда не думала о вас как о мужчине…

То есть я хотела сказать, как об объекте страсти…Ой, не то, не то говорю, вот видите, я сказала глупость, обидела вас! — она замахала руками и почти заплакала. Серые глаза стали влажными, губы скривились и задрожали. Бедная девушка совсем растерялась. И немудрено! Первый раз в жизни ей признавались в любви!

Роев тоже пришел в величайшее волнение. Он давно хотел объясниться. Да все никак не мог собраться с духом. Каждый вечер, ложась спать, он продумывал до мелочей разные варианты и обстоятельства, при которых этот разговор мог произойти. И вдруг сегодня, так внезапно, на будничной прогулке, в зарослях колючего шиповника!

— Наверное, нам ничего не надо говорить друг другу сейчас. Вы успокойтесь, а потом, на холодную голову, примете решение.

— Какое решение? — изумилась Надя.

— Я прошу вас быть мой женой, — бесцветным голосом произнес Владимир.

Надя от этих слов совсем потерялась. Она знала по книжкам и романам, что девица в подобной ситуации должна ответить радостным согласием и скрепить его пылким поцелуем. Но ей совсем не хотелось целовать Володю. А тем более выходить за него замуж! Конечно, они целовались, при встрече, при расставании, поздравлениях, пожеланиях и прочее. В лобик, в щечку. Она представила, как он крепко прижмет ее к себе, вопьется губами в ее рот… Стало так неприятно, что мурашки побежали по коже. Но что же делать? На ум приходили одни банальности. После уже сказанной глупости лучше и вовсе молчать! Но ведь и молчать нельзя, коли ждут ответа!

На Владимира жалко было смотреть. Он поник головой и стал еще меньше ростом. Роев был невысокий, но крепкий, подвижный и гибкий. Будучи старше Нади почти на десять лет, он выглядел ее ровесником. Особенно когда играл с ней в мяч, катался на велосипеде или предавался другим радостям жизни, свойственным только очень молодым, легкомысленным и жизнерадостным людям. Теперь же он стоял перед нею с видом побитого ребенка, русая челка падала на лоб, губы плотно сжаты, глаза потухли. Наде очень нравились эти глаза, всегда умные и доброжелательные. Но не за глаза же замуж выходить!

— Я поставил вас в неловкое положение, Надежда Васильевна! Простите меня! Мне надлежало бы переговорить с вашими родителями, но я посчитал необходимым сначала сказать вам о своих намерениях. Если вы позволите, мы оставим теперь этот разговор и вернемся к нему позже, когда вы привыкнете к этой мысли и обдумаете мое предложение. Сейчас я отвезу вас домой и приеду через день за ответом. Согласны?

Надя уныло кивнула головой. Они двинулись к коляске, стараясь не смотреть друг на друга от смущения. Роев правил сам. Он купил эту щегольскую коляску для прогулок на природе и частенько приглашал Надю и ее родителей. В этот год им стали дозволять ездить вдвоем. Владимир стал настолько своим человеком в доме, что можно было без опаски доверить ему юную барышню.

Роев приходился семье Ковалевских дальним-дальним родственником, как говорится, седьмая вода на киселе. Он родился в Москве, но рано покинул отчий дом и двинулся искать удачу в Петербурге. Прибыв в столицу, он навестил Василия Ковалевского, отца Надежды, имея при себе письмецо с просьбой о протекции. Поначалу его встретили холодно и настороженно, как любого незваного гостя, да еще просителя. Однако в просьбе не отказали, он получил захудалое местечко и стал потихоньку обживаться в столице. Снял маленькую, но пристойную квартирку, упорно трудился, заводил нужные знакомства. Владимир обладал приятной располагающей внешностью, незлобивым характером. К тому же имел хорошее образование и приятные обходительные манеры. Через несколько лет он получил наследство после смерти родителей и стал вполне состоятельным человеком. Владимир купил загородную усадьбу в окрестностях Петербурга недалеко от усадьбы Ковалевских и стал частенько наведываться к ним по-соседски. Его оценили и полюбили. Ковалевский активно проталкивал молодого человека вверх по служебной лестнице. Его жена, красавица Катерина Андреевна, свела Роева со своими родовитыми и знатными знакомыми. Он стал завсегдатаем их роскошного дома на Троицкой улице в столице и превратился в друга семьи. Особенно нежно Ковалевские стали опекать милого Володю, когда подросла их единственная дочь Надя.