Кэролайн Макспарен - Доверься мне

— Мои студенты считают, что сильно перетрудятся, если прочтут комментарий к «Гамлету».

Они уже сворачивали к ее дому. Он не ожидал, что она станет ждать, пока он обежит машину, чтобы открыть ей дверцу, но и ему не слишком хотелось, чтобы она опрометью бросилась к двери и не оставила ему шанса хорошенько с ней попрощаться. Самое интересное всегда бывает в конце.

Хелена вылезла, как только он открыл дверь, и она только что не наступила ему на ноги. Они оказались так близко — ближе некуда. Он обхватил ее за талию и прижал к себе. Она мгновение сопротивлялась, но потом ее тело прильнуло к его, и он наклонился, чтобы поцеловать ее.

Рэнди намеревался просто коснуться ее губ на прощание. До встречи с Прядкой ему всегда удавалось держаться на полшага от женщины, самому распределять роли в процессе обольщения, нагнетая страсть. Он гордился собой как умелым любовником, при этом ни в коей мере не эгоистичным, способным обеспечить свою любовницу не меньшим количеством удовольствия, чем получал сам.

В ту же секунду, когда губы Хелены коснулись его губ, его уверенность в себе испарилась, как тогда, на боксерском ринге. Он желал бы со всей силы прижать ее к себе, чтобы их тела слились воедино, хотел поглотить ее собой так, чтобы они никогда уже более не разъединились. Когда ее губы приоткрылись, ее язык ответил ему столь же страстно, а ее бедра обмякли, ощутив его эрекцию.

И вдруг она напряглась и оттолкнула его.

— Я не могу… этого.

Она нашарила в сумочке ключ, потом стала отпирать дверь. Рэнди попробовал задержать ее.

— Прости. Мне очень-очень жаль, — бормотала она. — Дело тут не в тебе.

Она проскользнула вовнутрь и захлопнула дверь у него перед носом.

Когда вторая дверь тоже закрылась за ней, он сел в машину и сидел так, пока не прошло возбуждение. Тогда он смог вздохнуть свободно. Ему была нужна женщина — в самом низменном смысле этих слов.

Единственно, секс для него уже не был просто сексом.

В течение нескольких следующих недель Прядка старалась держаться от Рэнди подальше и когда тот тренировал Майло, и во время занятий. Отношения учитель-ученик — только так, строго. В те вечера, когда Майло оставался дома, она присоединялась к остальным во время кофе, но садилась на дальнем от Рэнди конце стола. Он позволял ей это делать. Понятно — поцелуй на боксерском ринге, должно быть, просто ошеломил ее.

Рэнди был не слишком удивлен, когда в первый день она набросилась на него, хотя во время занятий она владела собой лучше — потому, что они начали заниматься с грушей. Но тот неожиданный взрыв страсти, когда они целовались на ринге, ошеломил и его самого, в первый день она не справилась со своими чувствами, они выплеснулись наружу, потому-то она и попыталась вышибить ему мозги, но теперь ее темперамент мог реализоваться в какой-либо иной форме. По крайней мере, Рэнди знал, как много внутри нее страсти. Ему хотелось стать тем мужчиной, который пробудит эту страсть снова.

И направит ее в нужное русло.

Однажды вечером, после занятий, Хелена остановила его по дороге в раздевалку:

— Мне нужно присутствовать на факультетском приеме. В пятницу вечером. Если ты свободен, не мог бы ты пойти со мной?

Он отер пот с лица.

— В качестве ученого медведя на цепи?

— Забудь. — Она быстро пошла к женской раздевалке.

— Эй, погоди, — крикнул он вслед. — Извини, это я не подумав… Что мне надо будет делать? Надеть костюм и расточать любезности?

— Нечто в этом роде. Это небольшая вечеринка с коктейлями в честь пары выпускников, которые спонсируют нашу баскетбольную команду. Мне обязательно надо появиться, но не хочется идти одной.

— Я вполне могу поговорить о баскетболе.

— Не сомневалась в этом.

Председатель попечительского совета Вейланда и его семья проживали вне кампуса, в особняке, построенном в стиле тюдор. Коль скоро особняк принадлежал колледжу, его использовали для проведения мероприятий, при этом жилые комнаты походили скорее на клуб для джентльменов, чем на чей-то дом. Портреты на полированных стенных ореховых панелях, как сообразил Рэнди, были изображениями прежних председателей, а восточные ковры, покрывавшие полы из некрашеных досок, выглядели как антиквариат.

В сложенном из дикого камня камине, в котором можно было целиком зажарить быка, горел огонь, но удобных стульев перед ним не было, как не было и телевизора. Сколько хочешь кожаных диванчиков, антикварных столиков и изысканных ламп, но выглядела мебель как театральная декорация, поскольку никто ею не пользовался.