Кэтрин Коултер: Импульс

Меркел наблюдал, как голый Маркус идет по волнам к берегу. Крепкий парень, мощный торс, ни грамма жира, его вечный загар слегка побледнел после поездки в Бостон. Он был настоящим ирландцем, от густых черных волос до синих глаз, но в отличие от тех ирландцев, которых знал Меркел, Маркус никогда не напивался до бесчувствия. Нет, Маркус предпочитал всегда контролировать не только себя, но и окружающих его людей.

Когда Маркус приблизился к нему, Меркел ничего не сказал, только поднял с песка и протянул шорты и майку.

— Мистер Джованни послал меня разыскать тебя, — проговорил Меркел мягким, почти нежным голосом, который звучал нелепо, поскольку им говорил человек без шеи, весивший сто с лишним килограммов.

— Да, я слышал вертолет, — произнес Маркус, стараясь, чтобы его голос звучал безразлично. — Это голландцы?

— На этот раз их трое. Двоих мы знаем — Корбо и Ван Вессел, но женщина нам не знакома. Ее зовут Тюльп…

— Надеюсь, это ее фамилия, — глухо проговорил Маркус через майку, которую натягивал в этот момент.

Меркел кисло улыбнулся:

— Не знаю ее имени, но она жесткая, как камень. Все улыбаются, кивают и выглядят так, как будто сегодня самый счастливый день в их жизни. А Тюльп почти все время молчит. Классные сиськи, — добавил он с отсутствующим взглядом.

Маркус кивнул, застегивая ширинку на шортах.

— Ты белый, как дохлый кит.

— Дай мне позагорать дня три.

— Делорио час назад уехал в Майами. Линк и Лэйси поехали с ним.

Маркус усмехнулся:

— Да, все-таки есть Бог, избавивший нас от этого зануды и драчуна. Я до сих пор никак не могу поверить, что он — сын Доминика. Плоть от плоти, и все такое.

— Мистер Джованни отослал его отсюда. Делорио не хотел уезжать. Паула тоже просилась поехать с ним, но мистер Джованни запретил ей.

— Это плохо. Ну ладно, может быть, Делорио откроет окно в самолете и его туда засосет. А может, станет приставать к Марджи, когда та принесет ему выпить, и она запихает стакан ему в глотку.

Меркел ничего не сказал, ни один мускул не дрогнул на его лице. Но он был согласен с Маркусом: Делорио и его жена действовали на нервы всем. Маркус заметил, что Меркел одет в «свою» форму: белый костюм-тройку и бледно-голубую хлопчатобумажную рубашку с воротничком на пуговицах. На шее был галстук в бело-синюю полоску, на ногах белые итальянские туфли, на мясистом запястье блестел золотой «Ролекс». У Меркела было пять одинаковых белых костюмов и десять одинаковых рубашек.

— Паула попросила одного из ребят отвезти ее на курорт. Она выглядит такой разъяренной, что может, мне кажется, проиграть и обручальное кольцо.

— Так ведь все деньги все равно возвращаются к Доминику, и кольцо вернется.

Меркел произнес, нахмурившись:

— Эта женщина, Тюльп, она мне не понравилась…

— Даже с ее огромными сиськами?

— Есть в ней что-то такое, отчего мороз бежит по коже. Понимаешь, о чем я?

Маркус уже собирался сказать «да», он понимал, что имеет в виду Меркел — у него самого мороз бежал по коже от Фрэнка Лэйси, — когда вдруг со стороны главного здания раздался крик, затем прогремел выстрел.

Меркел, чье сложение благодаря массивной груди и огромным ляжкам подходило футбольному защитнику, помчался, как сорокалетний Джон Риггинз. Маркус последовал за ним, прикрывая лицо рукой, чтобы защититься от хлеставших со всех сторон веток: они бежали по почти непроходимым джунглям.

Маркус бежал так быстро, как никогда раньше не бегал, продираясь сквозь влажные, тяжелые заросли — слуги Доминика ежедневно обрубали их, — и внезапно остановился у самой границы джунглей. Волнение прошло, он стал спокоен. Было слышно, как Эдди Меркел пыхтит где-то позади, быстро догоняя его.

Маркус сосредоточился на том, что открывалось его взору: мозг работал как часы. Прямо перед собой он видел большой дом из выкрашенного в белый цвет кирпича, с ярко-красной черепичной крышей; гибискус, орхидеи и тропические лианы спускались по стенам и обвивали окна — там никто не прятался. Перед домом стоял Доминик Джованни, держась за свою руку. На нем были белая рубашка с открытым воротом и белые брюки, и кровь просачивалась сквозь пальцы и струилась по руке. Яркая белизна сорочки Доминика контрастировала с насыщенным алым цветом крови, и у Маркуса при виде этого зрелища свело желудок.

Голландка, та самая Тюльп, стояла перед Домиником, держа в руке автоматический пистолет девятого калибра. На ней был облегавший фигуру синий костюм, и грудь у нее действительно оказалась пышной. Двое голландцев стояли позади нее. Корбо, маленький лысый человечек, прикрыв глаза ладонью, смотрел вверх в поисках вертолета. Теперь и Маркус услышал, как вертолет приближается: до его появления оставалось несколько минут.