Эдриан Маршалл - Улыбнись, малышка

— Здравствуй, кузина Кэролайн. — Судя по выражению лица, Майлс не меньше меня «обрадовался» этой встрече. — Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть. Папа говорит, ты редко бываешь в Адамсе.

— В этом мы с тобой похожи, кузен, — улыбнулась я. — Ты ведь тоже не жалуешь частыми приездами ни Адамс, ни Рочестер. Я приехала посмотреть на свое наследство. Агата ведь оставила мне домик прабабки.

— Неужели ты собираешься в нем поселиться? — хмыкнул Майлс. — Забросишь свое писательство и будешь заниматься хозяйством?

— Ты решил, что я испугалась конкуренции в твоем лице? — в тон ему ответила я. — Нет, дорогой кузен, меня не так-то просто напугать. А ты что здесь делаешь? Надеешься, что кто-нибудь из фермеров подскажет тебе сюжет для романа?

— Я приехал с отцом. Он тоже хочет посмотреть на свое наследство. Оценить землю, которую бабка ему оставила.

— Дядя Брэд решил ее продать? — полюбопытствовала я.

— Он сомневается, — ответил Майлс, разглядывая мою растрепанную персону. — Чтобы вести хозяйство, нужны навыки, а папа давным-давно позабыл, что такое земля. Думаю, скорее всего он ее продаст. Дорогая кузина, ты никогда не слышала о существовании парикмахерских и салонов красоты? — поинтересовался Майлс, намекая на мои всклокоченные волосы и измятую юбку. — Если хочешь, я дам тебе адрес хорошего салона.

— Дорогой кузен, если ты печешься о моем внешнем виде, то оставь свои заботы, — невозмутимо ответила я. — Мы оба прекрасно знаем, что салон красоты мне не поможет. Но и тебя не научат писать в полицейском участке. Если хочешь, — продолжила я издеваться над кузеном, — могу посоветовать тебе пару неплохих детективных романов. Хотя, не скрою, я опасаюсь за твой светлый разум: ведь все детективы ужасно глупые. Надеюсь, твой станет исключением.

— А как твои дела? — Кузен не собирался уступать мне в ехидстве. — Уже ломаешь голову над преступлением века? Хотя сомневаюсь — в Рочестере редко случается что-то подобное. Зато твои романы пестрят кровавыми злодействами, что происходят в маленьких городках…

— Да, со злодействами мне пока не везет, — призналась я, подумав о том, что была бы не против сделать нечто подобное со своим чересчур остроумным кузеном. — Но детектив Соммерс обещал мне всестороннюю помощь и поддержку.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся кузен. — Я говорил с ним вчера в участке…

Майлс хотел сказать что-то еще, но в магазинчик вошел дядя Брэд. Немного поговорив с дядей, удрученным тем, что придется продать такую хорошую землю, я допила сидр и покатила к дому Родерика. Конечно, и у меня все пошло не так гладко, как я рассчитывала, но в отличие от Майлса я хотя бы не корчила из себя детектива, который заткнет за пояс любого профессионала.

Домик моей прабабки находился за домом Родерика, так что мне не пришлось раскланиваться с Сесилией и в очередной раз слушать, как она чихвостит своего несчастного супруга.

Миновав железные ворота и что-то вроде аллеи из восьми пожелтевших деревьев и нескольких побагровевших кустарников, я подошла к домику Элайзы. После смерти прабабки о нем почти забыли, и, хотя его несколько раз красили снаружи, изнутри он остался таким же, каким был еще при жизни Элайзы. Я сняла железный замок, который лишь номинально болтался на петлях, и вошла внутрь.

Как я и предполагала, в доме царило запустение. На зеркалах, полках и шкафах лежал толстый слой пыли, а под потолком были развешаны платочки кружевной паутины.

Домик как домик. Ничего примечательного. Во всяком случае, так решили бы многие, если бы заглянули в это богом забытое место. Но моя писательская душа усмотрела в этой грязи, в этом запустении, в этом запахе сырости и плесени нечто большее, чем обычный старый дом. Я как будто сделала один шаг и оказалась в прошлом. В прошлом человека, которого никогда толком не знала.

Когда мы приходим к друзьям, а те, занятые домашними хлопотами, вынуждены предоставить гостя самому себе, нам частенько приходится рассматривать книжные полки, альбомы с фотографиями, коллекции фильмов, статуэтки, картины, может быть даже украшения. И, разглядывая эту обязательную атрибутику любого дома, мы нередко приходим к выводу, что не так уж и хорошо знали своих друзей. Оказывается, они читают не только свежие газеты, но и шекспировские трагедии; выясняется, что когда-то они снимались в сериалах или принимали участие в популярных шоу; открывается, что они любят вовсе не модные нынче фото бьеннале, а картины малоизвестных пейзажистов и предпочитают современным динамичным фильмам элегантные старые комедии. Мы так мало слушаем и так много говорим, что часто такие, казалось бы, поверхностные вещи становятся для нас откровением.