Светлана Бестужева-Лада - Рокировка

Ох, если бы Инна Ивановна и сейчас была жива! Насколько бы все было легче, проще и чище! Никакой запретной любви к человеку, который должен в недалеком будущем стать ее свекром. Никаких романтических прогулок по Москве, Вене и Санкт-Петербургу. Вообще ничего такого, что окончательно вскружило ей голову и заставило открыть свои чувства. И не только чувства…

А если Сережка сегодня не приедет? Если это мучение, мучение ожидания растянется еще на неделю, месяц, а то и на несколько месяцев? Она же не выдержит, просто сойдет с ума. А как можно сойти с ума сложно?

Алина решительно вскочила с постели и отправилась в ванную. Вымыть голову, высушить длинные волосы, надеть домашнюю длинную юбку и какую-нибудь маечку. Все должно быть нарядно, но не слишком. Ждала? Да, ждала, но так, как ждут близкого родственника, для которого не нужно наряжаться и делать сложный макияж. Рада? Да, рада, но…

Время тянулось так, что Алина готова была вручную подводить стрелки на часах во всей квартире. Казалось, прошли сутки, а на самом деле только-только миновал полдень. Накануне она поставила тесто и уже успела испечь крохотные пирожки с капустой, любимое Сережкино блюдо. Поставила в духовку мясо, начистила картошку на гарнир. Неизвестно в который раз протерла пол на кухне…

И все равно звонок в дверь заставил ее вздрогнуть так, что чашка с чаем, которую она в этот момент подносила ко рту, выпала у нее из рук прямо на сияющие чистотой плитки.

Она распахнула дверь и увидела совершенно незнакомого молодого мужчину с атлетической фигурой и очень, очень знакомыми глазами. Сергей вырос по меньшей мере на ладонь, раздался в плечах, внушительная мускулатура угадывалась даже под военной формой. А глаза остались прежними: ясными, широко распахнутыми, синими-синими. Такими же, как у его отца…

— Алька! — выдохнул он. — Привет! Какая же ты стала красавица!

Все заготовленные слова тут же вылетели у нее из головы. Сергей бросил чемодан на пол в коридоре, ногой прихлопнул дверь и подхватил Алину на руки.

— Алька! Как я рад тебя видеть! Я боялся, что ты уйдешь в институт!

— Я… — попыталась она сказать.

— Потом, — бормотал Сергей, стремительно двигаясь к своей комнате. — Потом поговорим. Все потом…

Показалось ей, что во входной двери повернулся ключ? За широкой спиной Сережи она ничего не могла разглядеть…

А Вадим Сергеевич не выдержал — сорвался с работы сразу после обеда. Открыл дверь квартиры и увидел, как его сын — а кто еще это мог быть? — несет на руках женщину в свою комнату. Значит, он и Алина… Значит, молодость все-таки потянулась к молодости, а нежелание обсуждать эту тему — всего лишь обычное притворство. Она уже все решила. Она уже выбрала.

И тут его охватила страшная ревность. В голове вихрем пронеслось: «Ах, тварь! Уже наладилась в койку с Сергеем. Обо всем забыла. А ведь совсем недавно… Ну, так я ее сейчас убью, вот и все. Убью, пока ничего между ними не произошло!»

В следующую секунду он уже испугался собственных мыслей. Нарочито медленно вышел из квартиры, тихонечко закрыл за собой дверь, спустился по лестнице и…

И остановился. Он просто не знал, что дальше делать, куда идти. Там, в квартире, осталась его любимая — все еще любимая! — девочка, которая только что предала его. Выбрала его собственного сына, давно запланированную свадьбу, поездку на Средиземное море. А он должен все это проглотить, сделать вид, что совершенно счастлив, кричать «горько»? Да никому он ничего не должен!

А что он теперь может сделать? Вернуться, нарушить их идиллию, рассказать Сергею, с кем он на самом деле хочет связать свою жизнь? Выгнать Алину из дома и из жизни? Почему? Да, она предала его. Но что же он не возмущался, когда несколько месяцев тому назад она предала своего жениха, его единственного сына? Почему тогда не выгнал? И почему не сделал для себя никаких выводов?

Нет, не будет он никому мешать. Но и на свадьбе присутствовать не будет, не дождется от него Алина такого подарка! Он просто уедет, как можно дальше, на долгий срок. Напишет Сергею письмо — и уедет.

Дальше он действовал уже совершенно автоматически. Отправился в новую квартиру-студию, по дороге зашел в хозяйственный магазин, купил замок и необходимые инструменты. В ларьке приобрел бутылку сомнительной водки и какие-то чипсы. В студии сменил замок, отключил телефон, устроился с выпивкой, закуской и пепельницей на диване и включил телевизор.

Так и вырубился спустя какое-то время, сидя, одетый, с почти пустой бутылкой в руке и с дотлевающей в пепельнице неизвестно какой по счету сигаретой. А пока не вырубился, думал только об одном: не думать! Не думать о том, что сейчас происходит там, между Сергеем и Алиной. Хотя воображение услужливо рисовало ему одну картинку за другой.