Лана Балашина: Дверь в полнолуние

-Извини, что так поздно.

-Ничего. - Мари шагнула в сторону. - Может, зайдешь?

Они поднялись в дом, и Мари провела его в небольшую уютную гостиную.

Макс не знал, как начать тот разговор, ради которого он, собственно, ехал сюда. Похоже. Мари не собиралась ему в этом помогать.

-Врач сказал, что это именно ты спасла отца, и я благодарен тебе. И за Ингрид тоже. Я оставил их вместе, и, кажется, они все выяснили для себя.

Мари наконец заговорила.

-Как он сейчас?

Макс усмехнулся:

-Раздумал умирать, во всяком случае. Врач переговорил с ним, и объяснил все, что с ним происходило последнее время. В общем, они с Ингрид едут в клинику, а потом. Потом будет видно.

Мари была в домашних джинсах и топе, плотно обтягивающем грудь. Это невольно отвлекало внимание Макса, и он никак не решался перейти к главному, тому, ради чего он ехал.

Тряхнув головой, он отогнал мешающие мысли, и просто сказал:

-Мари, я все знаю.

Она спокойно подняла на него темные глаза:

-И что это означает?

Макс пожал плечами:

-Ты должна понимать, что нельзя оставить все, как прежде. Жизнь должна измениться.

-А зачем? Зачем тебе что-то менять в жизни? Все будет продолжаться так, как раньше.

Он поднял голову:

-То есть ты не хочешь, чтобы у Лизы был отец? Послушай, я не так уж плох, как тебе кажется. Я понимаю, что не ухаживал за тобой, не заботился о Лизе, когда она была совсем маленькой, но ты же должна понять.

Он хотел рассказать ей о том, что пытался тогда найти ее, и понимал, что Мари не нужны его неловкие оправдания.

Мари нервно поднялась и подошла к окну. Отвернувшись, чтобы не видеть его лица, строго спросила:

-Макс, я надеюсь, что твое желание наладить отношения со мной и Лизой не продиктовано необходимостью объединить акции.

Он растерялся:

-Ты о чем? При чем тут акции?!

Мари терпеливо продолжила:

-Дорис говорила, что ты недоволен решением отца.

Вся кровь хлынула ему в лицо, застучала в ушах, отозвалась утренней головной болью:

-И ты решила, что я приехал сюда из-за этого? Послушай, я, может быть, не был слишком разборчив в связях с женщинами, но никогда и никто, слышшь, не мог упрекнуть меня в желании заполучить деньги жены.

Мари неожиданно предложила:

-Я приготовлю чай?

Макс пожал плечами, и она кивнула, вышла в кухню. Ему было слышно, как зашумела вода, звякнули чашечки.

Хорошего же она мнения о нем и его семье. Дорис, эта чертова кукла.

На низком столике около кресел лежали два больших альбома. Он машинально раскрыл верхний. Раскрыл - и оторопел: альбом был заполнен вырезками из газет и журналов. На всех клочках бумаги и картона было его имя и его, Макса, лицо!

Макс торопливо перелистал альбом. Да у него самого и сотой доли этих материалов не было!

Он вытащил нижний альбом, и посмотрел на даты первых публикаций. Сколько ему было тогда? Лет двадцать шесть. Кто мог собирать этот альбом? Мари?! Да нет, ей самой тогда было лет десять-двенадцать. Ничего не понятно.

И тут его осенило: выходит, она раньше, задолго до встречи с ним, знала, кто он такой?! Неудивительно, что она так много знала о гонках.Что же, она сама подстроила ту встречу в гостинице, а потом. Потом родила ребенка, сыграла на чувствах отца.Неужели это возможно? Впрочем, а почему нет? Результат - налицо: Лиза - его дочь, любая экспертиза это докажет, и акции практически принадлежат ей.

Макс вспомнил историю с немецким теннисистом, не так давно вызвавшую столько разговоров.

От бешенства у него перехватило дыхание.

Мари вошла в комнату с подносом. Аккуратно составила все на стол и обернулась к нему.

Конечно, она увидела альбомы в руках Макса, и, невольно подтверждая все его худшие опасения, смутилась и покраснела.

Он оценивающе посмотрел на нее:

-Надеюсь, твой приятель тогда не слишком пострадал?

-Какой приятель? - растерянно спросила Мари.

-Тот самый, с которым ты разыграла сцену нападения. Думаю, тебе стоило бы подвизаться на сцене - сыграла ты тогда вполне достоверно.

Мари закусила губу и смотрела на него исподлобья.

-И не надо играть со мной сейчас, я все равно ничему не поверю.Ты сделала ошибку - прокололась с этими альбомами. Не надо было так долго хранить их.Вырезки собраны за период, гораздо больший, чем то время, что мы с тобой знакомы. Значит, ты задумала это давно. Я признаю, что тебе все здорово удалось. Сыграла ты безукоризненно, не сфальшивив ни в одной ноте.Признаю также, что и сам вел себя как дурак: геройствовал по полной программе, спасая красавицу из лап чудовища. В общем, заглотнул наживку, приготовленную по всем тонкостям психологии. И спал с тобой, и долго помнил. И сегодня ехал сюда и почти представлял себе, что и в моей жизни может случиться что-то по-другому, что-то получится иначе.