Иосиф Гольман - И весь ее джаз…

Да ладно, хрен с ними. Они — уже на небе, я тоже могу туда в любой момент попасть. Во всяком случае, это лучше, чем дожить жизнь где-нибудь в поселке Харп, на зоне для пожизненных, видя только грязные бетонные стены да слыша насмешки тупых конвоиров. Уж лучше пуля этого сумасшедшего Джамы.

А он, кстати, мне вполне симпатичен. Такой же неформал, как и я. Только с другим знаком. Про неформалов я немало прочитал, пока сидел — благо, времени хватало.

Ни он, ни я не хотим жить по правилам, придуманным подлецами. Хотим остаться свободными.

И он, и я готовы за эту свободу заплатить. Дорого заплатить.

А еще мы оба ненавидим одного и того же человека. У меня он забрал молодость — а потом и всю жизнь. У безумного мента он отнял невесту. Ну разве это не сближает?

Да, жаль, что мне придется грохнуть капитана.

Но что поделать? Пока тот идет по моему следу — мне спокойно спать не придется. Та еще ищейка. Так что прости, брат Джама, но сегодня ты пойдешь кормить рыб.

Зато обещаю — больно тебе не будет. Ты даже не поймешь, что произошло — ведь вчера ты лично повязал Серегу Грязного и доставил в отдел. А сегодня Серега ждет тебя не дождется с горячим гостинцем в стволе.

Кстати, повязал он меня четко. Джама и в самом деле красавец. Эх, иметь бы такого брата!

Ждал меня в подъезде. Один.

Ткнул куцым «Макаровым» в бок и тихо сказал: «Если хочешь бежать — беги».

Я не хотел. Пока меня не увезли из Астрахани — оставался шанс. Если б побежал или попытался с ним схватиться — шансов бы не осталось ни одного. Я просто чувствовал, как хотелось Джаме всадить в меня все восемь пуль. И вовсе не за премию. А за волнующе-томительное ощущение, что живешь на этой земле не зря.

И здесь мы с ним схожи. Мне обязательно нужно в этой жизни еще кое-что сделать. Чтобы сказать такое про самого себя. С висящим на хвосте Джамой я этого сделать не смогу.

Еще раз — прости, брат. Я буду скучать по тебе.

По моим подсчетам, брат-мент уже должен быть на подходе. Амир никогда ничего не скажет зря. А он сказал — жди его у Туровых. И подробно объяснил где. А чтоб я чего не напутал — я ж убогий, — дал мне хитрый прибор ЖэПээС. Он и привел меня к домику этих уродов. Как будто я, выросший в этих краях, сам бы не справился.

На небо набежала необычная в это время года тучка. По воде и ивам закапали редкие, но крупные капли. Пришлось натянуть брезентуху, неизвестно было, сколько еще придется ждать.

Я точно знал, что прибыл на несколько часов раньше Джамы, и потому не волновался. Биологи меня не интересовали, к тому же баба была сильно брюхатая — даже из-под плаща видно — она вышла на берег с тазиком белья. Я только хотел выяснить, кто дома: остановился, попросил воды. Баба крикнула в дом. Кружку с водой мне вынес муж, щуплый дядька, полускрытый дождевиком.

Я даже лодку не стал привязывать: пить действительно хотелось, а потом уйду за пару километров и вернусь берегом. Ерик здесь неширокий, подожду Джаму и с сорока метров из обреза попаду в братана наверняка. А то, что ученые меня потом опознают, — волновало мало. Меня и так пол-Астрахани способно опознать. Кроме этих идиотов — у них даже телеантенны на домушке не имелось. На что же люди расходуют свою единственную жизнь!

Я попил и уже собрался отчаливать, как спиной почувствовал взгляд.

— Что уставился? — обернулся я к мужичку.

— За полгода — ты четвертый гость, — усмехнулся тот, совершенно не испугавшись. — Троих звал сам. Необычно.

— Ученый, — я почему-то, сам не знаю, потихоньку наливался злобой. Что ему от меня надо? Я же действительно собирался вот-вот отчалить. — Тебе это нужно, голову включать?

— Голову всегда надо держать включенной. — Мужичок, такой умный, был совсем рядом со смертью, но, похоже, об этом не догадывался. — Вряд ли тебе нужен я. Значит, Джама?

— Лучше б ты не включал голову, — устало сказал я. Работы явно прибавлялось.

И все же я недооценил мужичка.

Из-под дождевика показался ствол «Сайги», и, мамой клянусь, если б я опоздал, он бы не промахнулся.

К счастью, я всегда все успеваю.

Обрез прогрохотал так раскатисто, что я начал переживать — не услышит ли кто? К счастью, никто ничего не услышал.

Баба придумала бежать в дом. Другого места на острове, где спрятаться, она не нашла.

Там и осталась. Вместе с идиотом-мужем.

Видит бог, я этого не хотел. Просто никогда не нужно лезть в чужие дела. Проживешь гораздо дольше.

Я отвел лодку, но не за два километра, как планировал вначале, а совсем недалеко, назад, за островок рядом с их домом. Сам же устроился в удобной ямке на берегу, в корнях ветлы. Перезаряженный обрез лежал на ровном корне, глядя черным глазом на хижину.