Ольга Черных - Придумай что-нибудь сама

– Обо всем, что нам совсем недавно стало известно, я тебе сейчас рассказала, – я подняла на Бориса совершенно невинные глаза. – Как я поняла, ты знаешь гораздо больше. Вот Сима удивится.

Борис с улыбкой слушал мой лепет, и даже не скрывал снисходительного взгляда.

– Согласен. Моя информация гораздо шире и интереснее, но это с какой стороны посмотреть. Если для того, чтобы восстановить историческую справедливость, то мы имеем приличные успехи. Однако нам это ничего не дает в другом плане, разве только то, что теперь мы точно знаем, что ваша семья далеко не бедствовала, – он странно ухмыльнулся, – а была очень и очень состоятельной. Если хорошенько постараться, мы без особого труда сможем проследить ваше наследство. Думаю, что все, на что мы наткнемся во всей округе, а, может, и за ее пределами, когда-то принадлежало богатому генералу. К сожалению, в нашей стране еще нет действующих законов, которые могли бы позволить вернуть собственность наследникам. Подобное происходит лишь в исключительных случаях. Да и для такого судебного разбирательства нужны приличные средства. Но, вернемся к нашему вопросу. Даже то, что мы знаем, вполне подтверждает реальную возможность наличия не просто клада, а по нашей жизни, так целого состояния. И с каждым днем я все больше убеждаюсь в том, что он существует на самом деле. Как ты думаешь, Сонечка, где он может себе так спокойно лежать целый век?

Я совершенно невинно пожала плечами, чем, кажется, еще больше утвердила Бориса в догадке, что мне что-то известно. И, поскольку фантазия его была неиссякаема, он, не медля, решил зайти с другой стороны.

– Даже дураку ясно, что добровольно отдать семейные ценности не каждый способен. А твой богатый предок, так и вовсе был слишком умным и образованным, к тому же, бесстрашным генералом. Думаю, что он не раз смотрел в лицо смерти и при этом заботился не о своей шкуре, а о своих детях. Так что по моим даже самым отдаленным подсчетам, наберется такая сумма, что мы можем запутаться в нулях. Дорогая, это же просто непростительно не воспользоваться таким подарком из прошлого. Хватит не только нашим детям, но и внукам и правнукам.

Упоминание о детях было явно излишним. Борис быстро понял свою промашку, заметив, как мгновенно изменилось мое выражение лица.

– Ну, прости, – он нежно коснулся моей руки. – Я совсем не подумал. Ты можешь мне не верить, но боль из прошлого и меня не отпускает долгие годы. Молодости свойственно делать глупости, но понимаем мы это слишком поздно. Если бы ты только знала, как я раскаиваюсь…

– Давай не будем об этом, – пришла я ему на помощь, совсем не из гуманных побуждений. Это было для меня больше, чем запретная зона.

Борис всячески пытался загладить, возникшую между нами неловкость. Он заказал еще бутылку шампанского и, наполнив бокалы, тихо произнес:

– Сонечка, давай выпьем за будущее. Ведь каждый из нас имеет на него право и право на надежду…

Слова эти можно было истолковать по-разному. Я не стала глубоко вникать в их смысл и выпила до дна из своего бокала.

Вторая бутылка была лишней, и я это быстро поняла. Многозначительные взгляды Бориса, его нечаянные прикосновения и, вскользь оброненные фразы, уже не пугали меня и никоим образом не настораживали. Напротив, они были мне приятны и я, несколько неожиданно для себя, решила расслабиться и на время позабыть о бдительности, к которой меня так призывала Сима.

– А… в этом уютном и тихом ресторане, насквозь пронизанном очарованием провинциального романтизма, не танцуют? – спросила я, одарив Бориса томным взглядом.

Ему понравился мой вопрос.

– Днем такие мероприятия не практикуются, – он пожал плечами. – Но, думаю, все в наших силах и ничего невозможного нет. Если ты так хочешь… – он встал и галантно склонился, протягивая мне руку.

– Вечером здесь играет оркестр, но и сейчас, по-моему, совсем неплохо, – он загадочно улыбнулся и помог мне подняться.

Одинокие посетители на время забыли о блюдах, которые стояли пред ними и с изумлением наблюдали за танцующей парой.

– На нас все смотрят, – шепнула я на ухо Борису и крепче обняла его за шею.

– Пускай завидуют, – шепотом ответил он и совершенно беззастенчиво прижался губами к моей разгоряченной щеке.

Казалось, музыка звучала непрерывно, и мы танцевали довольно долго. Публика в зале уже давно потеряла к нам интерес. Некоторые, сытно пообедав, покинули заведение. За столиками осталось всего несколько человек.