Юлия Шилова - Казнь для соперницы, или Девушка из службы «907»

Парни направились к выходу. Я почувствовала сумасшедшее облегчение и засеменила следом. Остановившись в дверях, один из них достал из кармана пиджака небрежно оторванный клочок бумаги и протянул мне:

– Это тебе номер телефона на случай того, если вспомнишь, как с Топором встречалась.

Я растерянно посмотрела на незнакомый номер и сунула бумажку в карман халата. Затем опустила голову и еле слышно произнесла:

– Мне нечего вспоминать. Я всю правду сказала…

– Смотри, – пригрозил мне кулаком Лысый, – за такие дела тебе пощады не будет. – Затем он достал из бумажника цветную фотографию и несколько раз покрутил ею перед моим носом. На фотографии улыбалась ослепительная блондинка с голубыми глазами, огромным бюстом и потрясающе длинными ногами. – Это Наташка, жена Топора, – пояснил Лысый, убирая фотографию обратно в бумажник.

– Красивая, – равнодушно кивнула я и открыла входную дверь.

Парни вышли на лестничную площадку и угрюмо посмотрели на меня. Я не стала дожидаться развязки и быстро захлопнула дверь. Затем дошла до холодильника, достала остатки джина и прямо из горлышка выпила все до дна. Минут через пятнадцать, надев свой лучший костюм, я перекрестилась и вышла из квартиры. Поймав такси, назвала Сережкин адрес и стала думать о недавних визитерах.

Почему эти уроды ничего не спросили о портфеле с деньгами? У меня сложилось впечатление, что они вообще не знают о существовании портфеля с монограммой. А может, они решили отложить финансовые вопросы на потом? Да нет, непохоже, такие сразу берут быка за рога. Скорее всего эти парни не имеют к убийству никакого отношения… Может, Топор действительно их друг и они хотят отомстить за его убийство? Тогда получается, что те двое у лифта совсем другие люди? Хорошо, если бы это было так… А почему, собственно, хорошо? Если это друзья Топора, то где же враги? Значит, завтра ко мне могут заявиться настоящие убийцы, а они-то не будут церемониться… Я почувствовала, как больно закололо сердце, и постаралась успокоиться. Надо держать себя в руках. Нельзя делать поспешные выводы. Мое дело доказать, что я не знала никакого Топора и уж тем более не видела портфельчика с деньгами. Деньги… Деньги – вот что сейчас главное. Пока они лежат в надежном месте, а потом я истрачу их по своему усмотрению. Говорят, что деньги идут к деньгам. Пятьдесят тысяч долларов – отличная сумма для начала. Я сильная. Я обязательно добьюсь своего. В конце концов, у меня есть цель, и я к ней приду.

Доехав до Сережкиного дома, я рассчиталась с таксистом и пошла к подъезду. Возлюбленный мой жил в роскошном доме недалеко от Тверской, построенном в начале восьмидесятых годов для партийной элиты. Набрав на домофоне номер квартиры, я перевела дыхание и принялась ждать. Через минуту дверь открылась. Поздоровавшись с консьержкой, я поднялась на третий этаж и нажала на звонок.

– Иду, иду, – раздался знакомый голос.

Сергей прекрасно выглядел и, судя по всему, пребывал в отличном расположении духа. Скинув туфли, я прошла в зал и села на белоснежный кожаный диван.

В комнате повсюду горели свечи. От запаха безумно дорогого одеколона кружилась голова. Сергей умел превращать долгожданные встречи в настоящий, незабываемый праздник. Наверное, именно за это я его и полюбила…

– Закрой глаза, Светочка, у меня для тебя сюрприз.

Я послушно закрыла глаза и замерла в ожидании чуда. И чудо произошло: у моих ног оказалась огромная корзина цветов.

– Сегодня какое-то особенное событие? – растроганно спросила я. Мне показалось, что еще немного – и Сергей обязательно скажет то, что я уже давно хотела от него услышать: «Конечно, Светочка, сегодня особенное событие для нас обоих. Я делаю тебе предложение. Ты выйдешь за меня замуж?» Я улыбнусь и растерянно спрошу: «А как же твоя американская жена?» «Я развожусь, – скажет Сергей. – Я хочу жить с тобой и считаю, что так больше продолжаться не может». От счастья я захлопаю в ладоши и брошусь к своему кавалеру в объятия. Но мои надежды не оправдались. Сергей осторожно провел рукой по моей груди и грустно произнес:

– Просто я ужасно соскучился. Тем более что завтра приезжает моя жена. Это значит, что какое-то время мы не сможем видеться.

Почувствовав укол ревности, я убрала Сережкину руку и отодвинула корзину цветов.

– Надолго она приезжает?

– Не знаю, – пожал он плечами.

– Господи, да что ж ей в Америке не сидится! – не смогла сдержаться я.