Юлия Шилова - Храбрая блондинка, или Мужчина должен быть в сердце и под каблуком!

– Дочь, ты же хорошо помнишь, каким я был раньше? Здоровым, подтянутым, интересным. Любил играть в гольф. Любил жизнь во всех её проявлениях. Летал по миру. А потом проклятая болезнь… Всё чаще и чаще в голове крутится одна и та же мысль: это несправедливо. Ведь у меня было море планов и желаний… Болезнь сделала меня калекой. Я боюсь смерти и с нетерпением жду конца мучений. Ты плачешь? Почему?

– Потому что ничего не могу сделать, чтобы подарить тебе полноценную жизнь. Я плачу от бессилия, но хочу, чтобы в тебе вновь проснулся твой боевой настрой.

– Дочь, прости за слабость. Не следует так распускаться. Это с тобой дал слабину, ведь роднее тебя у меня никого нет. Ты плачешь? Почему ты постоянно плачешь?

– Потому что с таким трудом тебя обрела, и мне ужасно не хочется терять…

– Не плачь. Если я попаду в рай, то стану твоим ангелом-хранителем. Я поделился с тобой своей болью, чтобы ты ценила собственную жизнь, потому что в ней каждый день может оказаться последним. Тебе повезло, ты можешь жить. А знаешь, сколько сейчас таких, как я, тех, кто хватается за тоненькую ниточку жизни? Каждую минуту кто-то умирает, кто-то сгорает. Те, кому дарована жизнь, часто жалуются, что она их покалечила, сломала, поставила на колени. Хотели бы они поменяться местами с такими, как я? Прежде чем говорить о том, что всё плохо, нужно поставить себя на место таких, как я. Мне горько оттого, что умираю и познаю страшные муки, а кто-то кричит, что ненавидит жизнь и хочет покончить с собой. Их проблемы ничтожны по сравнению с моими. Арина, обещай, что всегда будешь ценить жизнь.

– Обещаю. А ты пообещай мне, что будешь жить долго, ведь у тебя теперь есть я, и ты не имеешь права меня оставить. Папа, уныние – грех. Я рядом, а это значит, теперь в нашей жизни будет всё по-другому, а точнее, всё будет хорошо.

Отец улыбнулся и сказал уже более спокойно:

– Ну открой тогда шторы пошире.

Я распахнула шторы и улыбнулась яркому солнышку.

– Папа, всё будет хорошо. Ты только, пожалуйста, держись…

– Дочь, я рад, что ты меня за всё простила. Я так перед тобой виноват…

– О чём ты, папа? Ты вытащил меня с того света. Платил за многочисленные операции…

– Но разве я мог поступить по-другому, ведь ты моя родная дочь.

Я вздрогнула и присела на краешек кровати отца.

– Папа, ты ни в чём не виноват…

– Виноват, доченька, очень виноват. Доктор сказал, у тебя частичная амнезия. Скорее всего, ты просто многого не помнишь. Но главное, ты меня узнаёшь. Да и многих гостей вчера тоже узнала, а если быть точным, почти всех.

– И всё же ты ни в чём передо мной не виноват.

– Однажды ты мне заявила, что так устала от «золотой клетки», которую считала домашним заключением, что уговорила, хоть и с трудом, отправить тебя учиться в Англию. Го д в Англии – это было самое счастливое для тебя время, несмотря на то, что я не разрешил тебе жить ни в общежитии, ни в британской семье и снял для тебя отдельную квартиру, где за тобой следила бдительная гувернантка из России. Ты всегда упрекала меня в том, что никогда не чувствовала себя по-настоящему свободной.

– Я помню это, папа, – тут же вспомнила я рассказ Рената. – Мне было безумно интересно погрузиться в языковую среду и атмосферу страны, почувствовать колорит английской жизни. Мне очень нравились англичане, и я сразу отметила качество, которое меня в них подкупило. Это самообладание. Они умеют держать себя в руках и при любой ситуации чаще всего остаются невозмутимыми. Открытое проявление чувств считается признаком невоспитанности. Моя излишняя эмоциональность очень удивляла моих знакомых англичан. А ещё они умеют грамотно распределять время и деньги. Англичане не привыкли менять привычки и манеру поведения. У них очень самобытный характер. Я полюбила Англию всей душой, несмотря на ветер, дожди и туманы.

– У тебя там была первая любовь. Помнишь?

– Конечно. Разве такое можно забыть… Это был чудный парень. Мы мечтали, что обязательно поженимся, останемся жить в Англии и будем воспитывать двух наших ребятишек, которые у нас обязательно будут. Мы бродили по лондонской подземке, держась за руки, и постоянно целовались. Там очень много переходов, и почти на каждом шагу кто-нибудь играет на каком-либо музыкальном инструменте. Господи, какая же я тогда была счастливая! А в Кенсингтонском саду мы валялись прямо на траве, смотрели в небо и строили планы на будущее. Он говорил, что очень хочет увидеть Россию и познакомиться с моим отцом. Я молчала и думала о том, что это невозможно. Ведь у тебя были свои представления о моём избраннике. Но мы всё же мечтали… А рядом бегали почти ручные белки, которые шарили по карманам в поисках орехов. В этом парке стоит статуя Питера Пэна – мальчика, который никогда не взрослел. Мы оба думали, что попали в красивую сказку. А ещё я помню романтические ужины в ресторанах и пабах Лондона. Ночью мы любили гулять на Пикадилли. Даже ночью эта площадь залита яркими огнями рекламы. Мы любили стоять у центрального фонтана и любоваться одним из самых популярных символов Лондона – изящной фигуркой ангела с луком и стрелой. А потом приехал ты, и сказка закончилась.