Алисия Дэй - Вампир в Атлантиде

До Дэниела наконец дошел скрытый смысл ее слов, и он угрожающе посмотрел на Серай.

– Чертовски верно! Ты никому никогда не позволишь пить твою кровь. Убью любого, кто попытается.

Кажется, совершенные губы Серай на мгновение изогнулись в улыбке, но она исчезла так быстро, что вампир не мог бы поручиться.

– Ты меня подначиваешь, да? – недоверчиво переспросил Дэниел. – Когда говоришь про свою кровь?

– Подначиваю – слишком сильно сказано. Скорее, слегка поддразниваю, – ответила атлантийка, убирая упавшие на лицо волосы. – Но только по поводу других, пьющих мою кровь. Ты, кажется, слишком собственнически относишься к моей крови, хоть и утверждаешь, что не хочешь ее пробовать.

Ну и как их разговор принял такой оборот? У Дэниела никогда не получалось играть во все эти словесные игры с женщинами, и, совершенно определенно, прогресса в данном умении вообще не предвиделось.

– Я не… я вовсе… Ой, да наплевать! – Вампир забросил рюкзак на плечо, больше не опасаясь, что Серай увидит его эрекцию – разговор подействовал, как столь желанный прежде холодный душ. – Пойдем.

Дэниел двинулся в направлении, которого они придерживались прежде, а вслед ему серебряными колокольчиками звенел смех принцессы.

Некоторое время они шли молча, но эта тишина была уютной. Дэниел радовался возможности просто оставаться рядом с Серай так долго, как только получится. Пока она не поймет, что жить с чудовищем – это не лучший выбор. Однако странно, что Серай не хочет разговаривать – и это после тысячелетий молчания. Вампиру хотелось услышать ее голос, но он не знал, что сказать.

Дэниел легко перепрыгнул через лежавшее на дороге бревно и подал руку Серай. Она вложила свою ладонь в его, и от этого прикосновения электрический разряд пронзил Дэниела, но вампир постарался скрыть свою реакцию. Судя по тому, как атлантийка сжала пальцы, и тому, как расширились ее глаза, – безрезультатно. Или же Серай почувствовала то же самое.

Дэниел и сам не знал, на что больше надеется.

– Сейчас «Император» не двигается, – произнесла Серай, перешагнув через бревно. Руку она так и не отняла – хороший знак. – Расскажи, чем ты в последнее время занимался, – попросила принцесса. – Ты давно очнулся от спячки? Когда начал работать с Конланом и Вэном? Как стал Прайматором?

– Осторожнее с желаниями – могут и сбыться, – пробормотал вампир, думая, что прежнее молчание, похоже, оказалось не таким уж и плохим вариантом.

– Что? – Серай задрожала, поэтому Дэниел остановился, вытащил из рюкзака куртку и протянул ей.

– Ничего. Ночами здесь бывает довольно холодно.

Серай застегнула куртку и посмотрела на спутника, вопросительно приподняв бровь.

– Вот как? Думаешь, разговор о погоде заставит меня забыть о моих вопросах?

Дэниел двинулся дальше.

– Мы уже близко?

– Нет. Если будем и дальше идти с такой скоростью, то, наверное, потребуется еще около двух часов. Ты как раз успеешь рассказать о себе.

– Хорошо, расскажу, но тогда ты должна в подробностях объяснить, как превращаешься в саблезубого тигра.

– Отлично, – с улыбкой ответила Серай. Она отняла руку, и Дэниел автоматически снова схватил ее, только потом осознав, насколько привык к близости принцессы, к тому, что можно коснуться любимой, держать ее.

И когда Серай его покинет, эта привычка сделает расставание невыносимым.

– Я скитаюсь по земле последнюю тысячу лет или около того, – сказал Дэниел. – Когда очнулся от спячки, то помнил все уроки, преподнесенные мне судьбой. Но мои цели изменились.

– Цели?

– Искупление, а не месть, – тихо ответил вампир. Слова, которые просто произнести. Так просто. И гораздо сложнее воплотить в жизнь.

– Тебе за многое пришлось расплачиваться?

– Да. За слишком многое. Мне никогда не удастся искупить все свои грехи, так что не стоит и надеяться на прощение, – подтвердил Дэниел. – Я не могу говорить о тех темных днях после исчезновения Атлантиды, Серай. Прости, но не могу. Ни с тобой, ни с кем, но особенно – не с тобой. Не хочу видеть, как ты осознаешь, насколько я изменился, как поймешь, что я стал чудовищем.

Серай нахмурилась.

– Ты же не думаешь, что… Подожди, а потом? Когда ты искал искупления – что ты делал? Мир уже тогда совершенно изменился, даже всего лишь тысячу лет назад. Где ты был?

Она остановилась завязать шнурки альпинистских ботинок, а Дэниел задумался, с чего начать.

– Я жил в Европе. Очень плохие времена. Вампиры по всему миру открыто захватывали и убивали людей. Страх и суеверия, отсутствие достойного слаженного противостояния – все это добавило мрачных красок и без того очень тяжелой странице истории.