Карен Робардс - Чужая жена

– Да-да, завтра едем на пикник. Как по-твоему, что я должен сказать прессе? – Он сосредоточенно помолчал, вслушиваясь. – Ах, вот как? Теперь я понял: избирателей волнует не то, что ты сделал, а то, что ты собираешься сделать.

Льюис умолк, прислушиваясь. До Ронни доносился неясный шорох из трубки, но она при всем желании не могла расслышать слов и даже самого голоса Тома.

– Да, хорошо, так я и сделаю, – сказал Льюис. – И Ронни будет говорить об образовании. Тебе нужно что-нибудь ей сказать?

Сердце Ронни на мгновение остановилось.

– Хорошо, потом еще поговорим. Береги себя, парень.

Льюис отключил телефон.

Ронни смотрела на черный аппарат и чувствовала, что внутри у нее все переворачивается.

Несколько секунд назад в этой трубочке слышался голос Тома.

Льюис повернулся к ней и начал что-то говорить, скорее всего передавать ей советы Тома, но она не воспринимала слов.

Она могла думать только про Тома. И про то, от чего она должна отказаться.

Самолет подлетал к Джексону. Ронни пошла переодеваться. Вечером ей предстояло произносить речь на собрании Женского комитета штата Миссисипи, куда она была приглашена в качестве почетного гостя. Льюис должен был присутствовать на заседании клуба “Ротари”.

Лимузин затормозил у крыльца дома в Седжли в десять тридцать. Ронни поднялась на крыльцо и помахала на прощание водителю – и по совместительству телохранителю.

Когда красные задние огни лимузина пропали из виду, она направилась к двери.

Но остановилась и опять спустилась с крыльца. Стоял теплый тихий вечер. Стрекотали кузнечики и цикады, неумолчно трещали лягушки. В воздухе пахло жимолостью. Ронни подумала, что сентябрь в Миссисипи мало чем отличается от июля. Ночью на улице приятнее, чем днем.

Ей захотелось прогуляться. Она должна побыть одна. Подумать.

Неизвестно откуда с радостным визгом выскочил Дэвис, и Ронни рассеянно погладила его по голове. Она привязалась к псу, но сейчас он ей, пожалуй, мешал. Слишком живо Дэвис напоминал ей про Тома.

Однако отсылать собаку, как Ронни давно знала, бесполезно, так же как и водить ее к кинологу. На Дэвиса не действует ничего.

Что ж, придется погулять в его обществе.

Дэвис ринулся в кусты, а Ронни медленно побрела прочь от дома. Ей хотелось поплавать, но она боялась, что бассейн оживит в ней воспоминания.

А ей нужна ясная голова, так как она должна сейчас принять самое важное решение в своей жизни.

Ей предстоит сделать выбор между Льюисом и Томом. Она едва не рассмеялась. На первый взгляд, вопроса вообще нет. Если речь идет о выборе мужчины, то она выбирает Тома, только Тома и еще раз Тома.

Любовь или деньги – вот истинный выбор.

Прошло некоторое время, и она выбрала любовь. Вопреки всяким представлениям о практичности. Вопреки здравому смыслу.

Она оставит Льюиса и уйдет к Тому.

Она повернула голову и увидела огромный дом, символизировавший все, чего она добивалась в жизни. Вдруг к ней пришло ощущение невероятной легкости, как будто тяжкий груз сняли с ее плеч.

Огни в холле еще горели. И окно кабинета Льюиса было освещено. Это означало, что Льюис дома и он не спит.

Сейчас она войдет в его кабинет и потребует развода.

А потом позвонит Тому и сообщит ему о принятом ею решении.

Дэвиса внезапно что-то заинтересовало, и он устремился за угол. А Ронни поднялась на крыльцо, вошла в холл и направилась к кабинету Льюиса. Она даже не взглянула на хрустальные люстры и дорогой антиквариат, который отныне не будет ей принадлежать.

Это всего лишь вещи.

Люди – важнее. Во всяком случае, один человек.

Она негромко постучала и повернула ручку двери кабинета.

Льюис уснул за столом. Ронни вгляделась. Его седовласая голова и широкие плечи покоились на ярко освещенной поверхности стола красного дерева.

– Льюис!

Ронни осторожно вошла в кабинет. Никогда на ее памяти Льюис не засыпал за столом.

– Льюис!

Да что с ним? Может, ему плохо? Сердечный приступ? Инсульт? Как-никак он немолод…

Она тронула его за плечо, решила обойти стол, но споткнулась о какой-то предмет, валяющийся на ковре.

Глянув под ноги, она увидела пистолет. Серебристый пистолет, который Льюис хранил в верхнем ящике стола. Или очень похожий.

Ронни наклонилась и взяла пистолет в руки.

Холодный и тяжелый.

Она опять посмотрела на мужа.

– Льюис!

Она выронила пистолет и принялась трясти Льюиса за плечо.

И тогда увидела, что его голова лежит в густой луже липкой крови.