Юлия Шилова - Всё равно ты будешь мой, или Увези меня в сказку

— Лешка! — крикнула я и рванула к нему.

Мужчина остановился и растерянно посмотрел на меня:

— Аня?

— Я!

— Сколько лет, сколько зим.

С минуту мы смотрели друг на друга и боялись сделать шаг навстречу. Наверное, мы оба вспоминали то хорошее, что между нами было: страсть, сумасшествие, взаимное притяжение. Я только сейчас поняла то, что после наших с Лешкой отношений я ничего подобного не испытывала. Лешка говорил, что если я когда-нибудь его брошу, то он тут же умрет. Нет, не физически. Внешне он будет жить. Он умрет внутренне. Он говорил, что я единственная, кто смог зажечь в нем искру и раздуть ее в настоящее пламя.

Я смотрела на Лешку и чувствовала, как меня бросало то в жар, то в холод.

— Сколько же мы с тобой не виделись? — задумчиво произнес Лешка и притянул меня к себе. — Ты здесь какими судьбами?

— На отдых прилетела. А ты летчик?

— Я на работе. Ты каким рейсом летишь?

— Я лечу в Москву через пару часов.

— Тогда полетим вместе. Я твой второй пилот.

— Правда?

— Правда. Кстати, я смотрю, у тебя все в порядке, если ты летаешь отдыхать на Лазурный Берег. Значит, ты обеспечила себе надежное будущее. Надеюсь, ты вышла замуж за хорошего человека. — В голосе Алексея чувствовалась нескрываемая грусть.

— Я не вышла замуж и не обеспечила себе надежное будущее. Но это не главное. Я пришла к выводу, что должна обеспечить его себе сама.

— А как же богатый мужчина?

Я усмехнулась и заметила:

— Не везет мне как-то на богатых мужчин. Пришло время рассчитывать на себя. Костер погас, а спички отсырели. Приятно было тебя увидеть.

Я улыбнулась и пошла куда глаза глядят, только бы подальше от Алексея. Мои глаза были полны слез… После того как самолет взлетел, ко мне подошла стюардесса и положила мне на колени красивые розы.

— Цветы? Откуда?

— Это вам.

— Вы, наверное, меня с кем-то перепутали? — удивленно хлопала я ресницами.

— Вы Аня?

— Аня.

— Это вам от Алексея, нашего второго пилота.

Я смотрела в окно, вдыхала аромат роз и старалась никому не показывать своих слез. Но они текли сами по себе. Сидящая рядом со мной бабушка заглянула мне в глаза и попыталась меня успокоить.

— Что-то случилось, дочка?

— Почему мы никогда не ценим то, что имеем?

— Ты что-то потеряла?

— Я предала любовь. Я променяла ее на деньги. Я не нашла денег и потеряла любовь.

— Иногда, чтобы что-то начать ценить, нам приходится что-то терять. Любовь — это искусство, и оно дано не каждому. Любить — это желать счастья.

— Никогда не слышала такое определение любви: «Любить — это желать счастья».

— Пожелай счастья тому, кого ты любила и предала. Пусть он будет счастлив и свободен от твоих чувств.

По прилете мы сидели с Лешкой в кафе аэропорта, пили кофе и разговаривали. Как в старые, добрые времена.

— Я начинаю тебя вспоминать, — задумчиво сказал Лешка и взял меня за руку.

— Никогда не думала, что ты пойдешь в летное училище.

— Я и сам не думал, что мне захочется в небо. Возможно, мне захотелось улететь подальше от своих чувств.

— Ты молодец.

— Не жалуюсь. Карьера складывается удачно: дают хорошие рейсы. Все наладилось. Надеюсь стать командиром корабля. А ты все рисуешь?

— Я дизайнер интерьеров. Собираюсь устроиться на высокооплачиваемую работу, мне поступило несколько интересных предложений.

— Думаю, у тебя все получится. Ты целеустремленная.

— Ты женат?

— Нет.

— Почему?

— Как-то не сложилось.

— Как так?

— Жил полгода с одной, потом с другой. Я устал тебя ждать…

— Что ты сказал? — На моих глазах вновь показались слезы.

— Я устал тебя ждать…

После аэропорта мы поехали к Лешке домой. Я и раньше бывала в этой квартире, когда была еще жива его бабушка… Тут почти ничего не изменилось. Все, как было тогда, несколько лет назад…

Мы успели сказать друг другу, что были смертельно не правы, что первая любовь не проходит и что мы оба очень сильно раскаиваемся в том, что у нас не хватило ни сил, ни опыта, ни мудрости ее сберечь.

— В одну реку нельзя войти дважды, — прошептала я Лешке, глотая слезы.

— Ерунда. Бывают же исключения из правил. Да и кто придумал эти правила?

— Никто.

— Тогда давай напишем их сами и будем жить по ним.

Лешка впился в мои губы с таким неистовством, что я задрожала и застонала от родных, горячо любимых и слегка подзабытых прикосновений…

Вечером в криминальных новостях вновь говорили об Асе, сообщили, что Борис вылетел в Штаты под чужой фамилией. Перед тем как улететь в другую страну, он перерезал горло молодому художнику, дизайнеру интерьеров, который декорировал стены его особняка. Соседи опознали убийцу по фотографии. Они видели, как именно Борис садился в машину, подъехавшую к дому Ильи.