Антон Леонтьев - Глаза цвета тьмы

– Вы что, лапшу мне на уши вешаете? Дурака из меня делаете? Куда спрятали сигарету, ну, говорите!

В этот момент он взвыл, потому что сигарета прикоснулась к его уху, а затем упала на пол. Держась за ухо, Борис схватил тлевшую сигарету и, тыкая ею в лицо уборщице, завизжал:

– Вот и доказательство! Курите, а потом еще и сигаретами в важных работников швыряетесь!

– Это не я, это оно само! – выдавила из себя уборщица, и вдруг над головой Бориса воспарила пачка сигарет. Уборщица, дико взвизгнув и повторяя одно и то же слово: «Бесовщина, бесовщина!», побежала прочь, не забыв, однако, прихватить свой пылесос.

Борис, потирая ухо, смотрел ей вслед и произнес, когда хлопнула дверь:

– Вот ведь мерзавка! И еще спектакль тут разыгрывает. И что за бесовщина, хотел бы я знать?

Он осмотрелся, убедился, что никого в офисе не было, а потом быстро прошел в кабинет Светланы и включил ее компьютер. Затем, введя пароль, которого он знать явно не мог, но который был тем не менее ему известен, Борис принялся жадно читать последние послания по электронной почте.

Парочку посланий он даже распечатал, потом, пометив все письма как непрочтенные, выключил компьютер. Когда появились другие сотрудники, Борис находился у себя в кабинете и, попивая кофе, разбирал бумаги. До этого Настя стала свидетельницей того, как Борис позвонил правой руке олигарха Дуйменова, Антону Антоновичу, и зачитал ему содержимое конфиденциальной переписки Светланы.

Настя понимала, что могла бы при помощи трюка, как и в случае с уборщицей, устроить представление и сделать так, чтобы шпионская деятельность Бориса стала всем известна. Однако она решила не делать этого, потому что он, не исключено, еще понадобится для ее плана.

Пришедшая на работу Светлана выглядела не лучшим образом – явно сказывались проблемы в фирме и война с Дуйменовым. Анастасии стало жаль сестру – а если та еще узнает, что она сама умерла… Но это должно было произойти – не мог же двойник играть ее роль!

Подумав об этом, Настя вздохнула и закрыла глаза, уже зная, куда направится в данный момент. Когда она распахнула глаза, то оказалась в том самом мрачном помещении морга, в котором ей уже довелось бывать с Адрианом Викентьевичем.

Как и в первый раз, в помещении никого не было. Она подошла к стене, в которую были вмонтированы металлические боксы, и потянула ручку одного из них. Ничего не вышло. Пришлось снова сконцентрироваться – и только после этого стальной поддон, на котором лежал покойник, бесшумно выехал прямо на нее. Точнее, через нее…

Но одного взгляда стало достаточно, чтобы понять, что это было не ее тело – ноги явно мужские, покрытые густыми черными волосами.

Закрыв бокс, Настя в недоумении застыла перед стеной. Она была уверена, что… Что тело, ее тело , находилось именно там.

Но, вероятно, она ошиблась – и открыла соседний бокс. Однако он был пуст. Тогда Анастасия стала выдвигать один бокс за другим, но все тщетно, она обнаружила еще одного покойника, молодую женщину, и все. Ее же собственного тела в морге больше не было.

В тот момент, когда она в сердцах ударила по поддону и тот с грохотом въехал в стену, дверь распахнулась, и в помещение вошли два человека в белых халатах, что везли каталку, на которой покоился кто-то, покрытый клеенкой.

– С телом поступите как обычно, – сказал один тип другому. – Но регистрировать его не надо…

Тот понимающе качнул головой и произнес:

– Ну да, понимаю… Неужели снова неудача?

– Генетический материал слишком плохой! – заявил первый. – Что и приводит к тому, что во время закачивания воспоминаний тело клона не выдерживает – и у него случается инсульт, или инфаркт, или и то и другое вместе!

Тело клона? Во время закачивания воспоминаний? О чем они вели речь? И вдруг Настя вспомнила то, что уже давно лезло ей в голову. Ну конечно, как она могла забыть об этом… Хотя немудрено, если тебя убивают и ты просыпаешься призраком, то можно забыть многое!

Один из типов удалился, а другой, присев к компьютеру, что-то занес в него, а потом вынул рацию и произнес:

– Можете забирать на утилизацию!

Он подошел к каталке и приподнял клеенку. Настя, подойдя вместе с ним к мертвецу, всмотрелась в его лицо. Оно показалось ей смутно знакомым. Кажется, это был какой-то политик, к тому же политик федерального масштаба, более того, первой величины, постоянно мелькавший по телевизору. То ли губернатор, то ли сенатор… И, как водится, далеко не бедный человек.