Антон Леонтьев - Глаза цвета тьмы

– Где фонарик? – заявил мужчина. – Я своего пса не брошу!

– А жену, стало быть, бросишь? – парировала Ирина. – Нет уж, я тут, на обочине, не останусь! Вместе пойдем! А автомобиль запрем – и все! Все равно без колеса никто угнать его не сможет!

Рекс же, гавкая, поторапливал хозяев. И вот они заспешили за ним, освещая себе путь фонариком. И, наконец, после долгих плутаний, они вышли к поляне, на которой лежала Женя. Ирина все жаловалась на то, что туфли натерли ей ноги и что если мужу дороже идиотская псина, пусть она его в постели и ублажает.

Но умный пес, замерев около Жени, залаял, а потом стал лизать девочке, находившейся в бессознательном состоянии, языком лицо. Луч фонарика уперся в тело девочки, и Сергей приглушенно вскрикнул.

– Сережа, что это такое? Господи, труп? И, кажется, детский! Все, бери свою псину и едем отсюда! Ты понимаешь, в какую заваруху твой Рекс нас втянул? Ведь менты все продажные, повесят, как пить дать, на тебя! Или такую взятку вымогать станут, что никакой мне шубы не будет, а ты обещал…

Настя приблизилась к истеричной особе и крикнула ей в ухо:

– Будет тебе шуба, только замолчи! А не то стану являться к тебе каждую ночь и щекотать за пятки!

– Ой, что это, Сережик! Как будто в лицо что-то дунуло! И на сердце так страшно сделалось! Это нехороший лес…

Но Сергей не слушал болтовню жены, оказавшейся, впрочем, восприимчивой к посланиям из промежуточного мира. Склонившись над Женей, он констатировал:

– Девочка, лет семи. Жива, но без сознания. И у нее жар. Кроме того, руки сцеплены железяками. И одежда порвана… Кто-то, кажется, пытался над ней измываться!

– Господи! Это не тот ли маньяк, о котором в «Бульвар-экспрессе» писали? – ужаснулась Ирина. – Ну, тот, который уже несколько лет детей похищает? Точнее, дети просто бесследно исчезают – и все тут! А наша доблестная полиция отрицает существование маньяка, списывая все на иные причины!

Заметив, как муж достал мобильный, женщина заголосила. Но Сергей, стряхнув ее с руки, на которой она повисла, заметил:

– Не сходи с ума, Ира. Ты что, готова бросить ребенка, который наверняка стал жертвой преступника, но, слава богу, жив, на произвол судьбы? Никто ни в чем нас не обвинит, у нас же алиби железное! Да и сама говоришь, что маньяк действовал, что вполне возможно. Девчушка оклемается и опишет того, кто на нее напал.

И он нажал кнопку мобильного, а через несколько мгновений произнес:

– Алло, нам срочно требуется помощь… Меня зовут Сергей Игнатьев, и мы с моей женой находимся сейчас в лесополосе около…

Настя удалилась только тогда, когда Женю погрузили в «Скорую помощь», которая, оглашая магистраль завываниями, повезла ее в больницу. Наблюдая за тем, как полицейские берут показания у Сергея с Ириной, Настя подошла к запертому в автомобиль Рексу. Тот, заметив ее, оживился и замахал хвостом.

– Спасибо! Хозяин у тебя хороший. Хозяйка так себе, однако надежда имеется. Береги их – и себя тоже!

А затем снова взмыла в небо. Ночная Москва и окрестности были местом таинственным, красивым и притягательным. Настя на мгновение залюбовалась панорамой, но потом вспомнила о том, о чем думала все время.

Девочку Женю она спасла, хотя той на роду было написано стать жертвой маньяка. Так же, как и она сама стала жертвой киллера. Но, в отличие от Жени, никто ее не спас, никакой призрак не пытался отвести от нее беду.

Но дело было не в ней самой, а в ее детях. В Пете и Олесе, которые, как и Женя, могли стать жертвой любого мерзавца и преступника. И уже стали : какой-то мерзавец и преступник отнял у них мать.

Настя опустилась на обочину МКАДа, пытаясь сообразить, в какую сторону ей надо лететь, чтобы оказаться у себя дома. А потом вспомнила то, о чем вел речь Адриан: надо просто представить, куда она хочет попасть, закрыть глаза, пожелать оказаться там – и переместиться в нужное место.

Она закрыла глаза, чувствуя, что на них наворачиваются слезы. Да, оказывается, призраки тоже плачут. Хотя она никакой не благородный призрак из готического романа, а так, брак вселенной, информационное поле, оставшееся после кончины Анастасии Бойко…

Настя открыла глаза, которые сомкнулись сами собой, и вдруг поняла, что находится в помещении. И оно ей было отлично знакомо – это холл ее загородного особняка. Она запрокинула голову – и в этот момент старинные часы, на приобретении которых когда-то настоял Виктор, шипя и звеня, пробили полночь.

Итак, она была мертва уже двадцать четыре часа. Но какая теперь разница – у нее был шанс увидеть своих детей, и она не намеревалась упускать его. Настя устремилась по лестнице, вдруг понимая, что чувствует ее босыми стопами. А паркет даже скрипнул, когда она подошла к спальне Олеси. Она что, обрела прежнюю человеческую форму?