Ирина Арбенина - Плохая хорошая девочка

— Короче! Давай, Ростовский, составляй протокол. Пусть твои понятые подпишут. А я пошел!

— А камень?

— Его что — убили этим камнем? Этого парня?

— Да вроде нет. Никаких следов, свидетельствующих, что камень использовали как орудие преступления, — стараясь выглядеть солидно, заметил Юра, — крови запекшейся или чего другого вроде бы не заметно.

— Ну вот видишь!

— Да и голова у мужика не пробита, — заметил Юра. — Я вообще не понимаю, почему он умер? Вроде не душили. Непонятно, в общем! Причин, во всяком случае видимых, нет.

— Ну так и оставь его, этот камень, — посоветовал Свистунов. — Кому он нужен?

— А тетрадь?

— Ну хочешь, почитай на досуге.

И Свистунов протянул Юре тетрадь.

— Почему я?

— Ну твой же участок… твоя территория. Может, чего обнаружишь. Какие-нибудь заметки содержательницы притона. Вот и будешь «в курсе».

— Только притона не хватало на мою голову.

— Ну, не хочешь — не читай. Мне как-то по фигу.

Лучше б Юра не читал…

«Каждый год недельку-другую я непременно гощу в столице одной из стран Балтии — у своей тети Агнессы Йозефовны Горчицкой.

Дело в том, что тетя Агнесса и ее муж профессор Мирослав Горчицкий умудрились появиться на свет в один и тот же день и в один тот же год…

Это совпадение настолько их спустя даже и сорок лет после женитьбы потрясает, что на этот свой «сдвоенный» день рождения они непременно приглашают всех самых дорогих им людей, где бы они в это время ни находились.

А уж приедут гости — не приедут, как получится…

В общем, они приглашают всех, кого только можно пригласить.

А судьба, по правде сказать, разбросала наш родственный клан по всему свету.

«Выписывают» Горчицкие и меня вместе с Диди на недельку из Москвы.

Диди — это моя собачка. Удивительная собачка. Диди, на мой взгляд, обладает немыслимыми достоинствами. Сверхчувствительностью, интуицией, знанием людей, мудростью и необъяснимой для такого хрупкого и легко уязвимого существа храбростью. Легко быть смелым, если ты весишь сто килограммов и вооружен здоровенными клыками, а вот попробуй сохранить чувство собственного достоинства, когда твоя бесстрашная душа вселилась в такое смешное и хрупкое тело. И весит вся эта конструкция — душа плюс тело — не более килограмма. Но бесстрашному Диди это удалось!

Мы никогда не расстаемся с ним. И эта поездка тоже не стала исключением. Горчицкие заранее прислали приглашение, и мы тронулись в путь.

Надо заметить, что именно в этот раз мне, как ни странно, очень не хотелось ехать в гости к моим родственникам. Странно, потому что обычно я всегда еду к ним с удовольствием. Но в этот раз…

Вот и говори после этого, что предчувствия обманывают. Может, кого-то они и обманывают, но не меня!

В общем, что-то удерживало меня от этой поездки.

Но дядя Мирослав не однажды уже намекал мне в письмах, что тетя Агнесса, возможно, тяжело больна. Правда, якобы сама Агнесса Йозефовна, да и врачи тщательно это от него скрывают. Но у него есть ощущение, признавался мне в письме дядя, что этот их «сдвоенный» день рождения может оказаться последним… Да, вот так, ни больше ни меньше!

Дядю своего я уважаю необычайно. Профессор Мирослав Горчицкий — главный хранитель отдела минералогии в Национальном музее природоведения. А моя тетя…

Тетя Агнесса после того, как вышла на пенсию, уже лет пять просто «сидит» в залах этого музея и следит за тем, чтобы посетители не трогали экспонаты. Такая у нее работа. И так оно и происходило до самого последнего времени. На все попытки дяди Мирослава заставить ее уйти с работы и заняться своим здоровьем Агнесса Йозефовна отвечала решительным отказом. И все ходила и ходила на работу в свой зал номер четырнадцать!

Это существенная деталь, поскольку именно с того, что тетя Агнесса попросила меня посидеть вместо нее в зале номер четырнадцать, все и началось. Тетя Агнесса с самого утра выглядела в тот день неважно. Но все равно отправилась в музей. К концу дня ей стало еще хуже, и к тому же вдруг выяснилось, что у нее закончилось какое-то очень важное лекарство.

Дядя Мирослав в тот день в музее отсутствовал. Он был на какой-то очень важной научной конференции. Для него, разумеется, важной — у большей части человечества название этой конференции вызвало бы зевоту. Что-то вроде: «Глобальные катастрофы Земли и массовое вымирание на границе мелового и третичного периодов в свете новых данных анализа содержания иридия в отложениях вулканических кратеров».