Карен Робардс - Никому не говори…

—Я поеду в магазин и куплю еще, ладно? — Запыхавшаяся Марша добралась до коридора первого этажа. Неловко прижимая одной рукой к груди сумку и собачку, она схватилась за ручку тяжелой металлической двери, выходившей на автостоянку. Сумку пришлось взять: в ней лежали ключи от машины. Брать собаку было необязательно, но, если бы Марша оставила ее, Кит выместил бы злобу на бедном животном. Она знала Кита. Когда тот бесился, то становился настоящей скотиной.

—Что ты с ней сделала? Ты ведь не любишь болонскую колбасу. Ты скормила ее этой твари?!

Нет, она не могла оставить собачку. Марша крепко прижала ее к себе, рывком распахнула дверь, оглянулась и чуть не умерла от ужаса. Кит все-таки пустился за ней в погоню и уже спускался по лестнице. Она стрелой вылетела на улицу, но даже окутавшее ее облако жары и духоты не избавило Маршу от мурашек, бежавших по спине.

— Я прав? Ты скормила колбасу этой проклятой собаке?!

Сердце Марши гулко билось от страха. Кит окончательно взбеленился, и, если он догонит ее, ей не поздоровится.

«О господи, не дай ему догнать меня!» — взмолилась она.

Пока Марша бежала к своей машине, восьмилетнему «Таурусу» со сломанным кондиционером и постоянно западающим передним стеклом, у нее с ноги слетела босоножка. Марша споткнулась, выругалась, сбросила вторую туфлю и побежала дальше.

Было только двадцатое июня, но лето стояло знойное и асфальт обжигал ступни. Душный воздух застревал в легких. Желтый свет единственного фонаря на дальнем конце стоянки с трудом рассеивал тьму. По дороге с работы Марша с большим аппетитом проглотила купленные в «Макдоналдсе» гамбургер и пакет жареной картошки и специально припарковалась рядом с контейнером для мусора, чтобы Кит не обнаружил «следы преступления». Он терпеть не мог, когда Марша ела всухомятку. Говорил, что от такой еды толстеют.

Контейнер стоял на самом краю площадки, рядом с фонарем. Чтобы добраться до «Тауруса», нужно было миновать три ряда машин. Если Кит схватит ее, во всем будет виноват этот проклятый гамбургер и жареная картошка.

Да, видно, не зря Кит любил повторять: слушайся, иначе горько пожалеешь.

Внезапно ей пришла в голову шальная мысль — а не покончить ли с Китом? Она сыта им по горло.

— Мы уедем отсюда, моя радость, — задыхаясь, шепнула она, быстро открыла дверь и сунула собачку в машину.

Та перепрыгнула на пассажирское сиденье, а Марша села за руль. Черный кожзаменитель обжигал бедра, не прикрытые короткими джинсовыми шортами. В тесном салоне еще стоял обличающий запах еды из «Мак-доналдса». Марша сунула ключ в зажигание, обернулась и увидела, что Кит уже вышел из дома. В тусклом свете, пробивавшемся из подъезда, его спортивная фигура казалась еще более внушительной.

— Марша! Вернись!

Она что, дура? Ни за что на свете! У Марши гулко заколотилось сердце, и она дала задний ход. Машина дернулась. Марша ударила по тормозам, обернулась и увидела, что Кит перешел на бег. Господи, он же убьет ее! «Кит взбесился, Кит взбесился!» — крутилось у нее в мозгу. Стероиды, которые он принимал для наращивания мышц, не зря называли «стероидами гнева». Когда у Кита начинались припадки ярости, он был похож на буйнопомешанного.

Кит был уже совсем близко. Похолодев от страха, Марша нажала на педаль газа. Он протиснулся между двумя машинами и оказался буквально в нескольких метрах от нее. На один кошмарный миг их взгляды встретились. А затем «Таурус» пролетел мимо него.

— Вернись, сука!

В зеркале заднего вида она увидела, что Кит в бессильной ярости грозит ей кулаком. «Псих», — подумала она. Потом резко свернула налево, выезжая с автостоянки, и вырулила на дорогу, которая вела в Бентон.

Слава богу, он не мог погнаться за ней. На работу и с работы его привозил приятель; пикап Кита был в мастерской.

Ей понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться. Когда пульс почти пришел в норму, Марша решила, что ей делать: переночевать у подруги Сью. Было поздно — часы на приборной доске показывали почти полночь, но Сью, работавшая в третью смену на том же заводе, что и Кит, еще не легла. Она с мужем и тремя детьми жила в двухквартирном домике на другом конце города. У Сью было яблоку упасть негде, но Марша не сомневалась, что подруга приютит ее. А завтра можно будет что-нибудь придумать.

Не то, что к Киту она не вернется, это факт. Ни сегодня, ни завтра. Может быть, никогда. «Что, съел?» — спросила она у отсутствовавшего Кита и ощутила удовлетворение от собственной непривычной дерзости.