Алла Полянская - Невидимые тени

– То есть?

– В карточной игре это просто потеря денег. Но иногда на кон ставится нечто большее, чем деньги, – например, уязвленное самолюбие. Видите ли, Артемий Анатольевич, садясь играть, никогда не нужно сбрасывать со счетов личностные качества партнера, иногда это важнее, чем везение, чем козыри и выпавший шанс. Делать ставку только на деньги – ошибка. И я думаю, очень скоро, прямо сейчас, нас посетит еще один Дух Рождества. Будем считать, что вы – Дух прошлого Рождества, а следующим будет Дух нынешнего. Ну, знаете, это из Диккенса – тебя посетят три духа… Неужели не читали?

Возницын ошалело смотрит на Панфилова, на играющих в покер мужчин, и до него начинает доходить комизм ситуации. Полная комната вооруженных людей, он в роли капо ди тутти, и светский разговор, из которого он, по сути, не понял ничего.

Он молча достал пистолет. Его рука все это время сжимала оружие, и рукоятка нагрелась, он хочет убить всех, кто здесь есть, чтобы не казаться себе таким ничтожным. Но проклятая баба с безмятежными синими глазами смотрит на него иронично и весело. Она не боится его – несмотря на то, что он вооружен. И сейчас он сделает то, что собирался. Хватит болтовни, все беды в делах от пустой болтовни. Марьин считал, что людей нужно слышать, разговаривать с ними – но зачем, ведь людишек так много, и они не всегда соглашаются, и… да к черту. Пусть Математик забирает что хочет, только ничего у него не выйдет, потому что, если он, Артем, исчезнет, все дело со временем перейдет к государству. А с государством тестю не справиться. Возницын злорадно ухмыльнулся – если забрать камни, которые эта проклятая баба спрятала в свой сейф, то можно не беспокоиться о будущем. Поселиться там, где тепло, и ничего не делать. Почему эта мысль раньше не приходила в голову? Пусть Дробышев тогда попрыгает, интересно было бы посмотреть.

Вот только никого из этих нельзя оставлять в живых. Не потому, что они ему опасны, – если он собирается поменять пароли и явки, не все ли равно, что и кому они о нем расскажут? Просто они видели этот его бездарный спектакль, который ему всегда удавался с людьми подневольными, но никогда с теми, кто никак от него не зависит. И сейчас вдруг в голову пришла мысль – а может, с зависимыми это тоже не удавалось, просто они молчали и не смели его высмеивать? Ярость поднялась в нем так быстро и так горячо, что ему захотелось стрелять – по всем, и по охране тоже. Потому что и они видели его в глупом положении.

– Ни один из вас мне, в общем, не нужен. – Возницын посмотрел на Майю. – А ты – менее всех. Ты вползла в дом моей матери как змея и решила, что ты что-то собой представляешь. Ты знаешь, как мы смеялись, когда ты металась, как загнанная крыса? Но ход с трупом был неплох, тебе повезло, ты использовала свой шанс. И обманула всех, кроме меня. Когда мы убили Марьина, ты спаслась – везучая тварь. И во второй раз тебе это удалось, но видишь – от судьбы не уйдешь. Ты умрешь, потому что ты должна была умереть еще тогда вместе с ним.

– Я знаю. – Майя прищурилась. – Ты убил Леню не из-за денег. Ты убил его потому, что он узнал, какое ты ничтожество, и больше не хотел иметь с тобой ничего общего. От того, что его не стало, ты не перестал быть ничтожеством. Ты не способен даже поддерживать в работоспособном состоянии то, что было налажено до тебя.

– Взять ее! – Возницын ткнул в Майю пистолетом. – Я тебе покажу, кто здесь ничтожество. Поднимите ее!

Фигуры у окон не шелохнулись. Возницын прицелился, и выстрел громыхнул в комнате, как взрыв. Игроки повернулись к двери – массивная фигура в темном плаще застыла на грани света и тени. Круглое лицо, нос картошкой, мясистые губы, зачесанные назад седоватые волосы – и неожиданно цепкие глаза, замечающие все. И темный плащ, закрывающий вошедшего почти до пят.

Возницын прижал к себе раненую руку, на полу валялся ненужный пистолет. Охрана у окон не шелохнулась.

– Ты решил, что можешь меня обмануть, а потом убрать.

Это был голос Математика – низкий баритон, немного хриплый. Вася осматривал компанию в гостиной.

– Дешевка. – Дробышев презрительно сплюнул. – Ты думал, что сможешь надуть меня и слинять. И прислал ко мне киллера.

– Это не я, клянусь!

– А кто? Больше некому. Только одного ты не учел. Все охранные фирмы, которые занимаются подобного рода делами, – мои. – Дробышев рассмеялся и подошел к играющим. – Что за цирк вы тут устроили? Ну-ка, все на диван к своим бабам!

Мужчины молча встали. Пройдя через комнату, они остановились, глядя на Дробышева. Молчание стало почти осязаемым.