Линда Ховард: Ребенок Сары

— Днём я решила немного прикорнуть и проспала, — слегка нервничая, постаралась объяснить Сара, когда вышла из детской.

Он ничего не сказал о Мисси, но стоял, напрягши плечи, преградив Саре дорогу, не давая возможности пройти:

— Похоже, поход в магазин утомил тебя?

— Да, и это так глупо, ведь я ничего не делала, — ответила она в раздражении, одновременно радуясь, что удалось миновать напряженный момент.

— Успокойся, — приказал он. — Просто придётся привыкать ко всему этому заново, и я хочу, чтобы ты продвигалась постепенно, — и одарил её приветственным поцелуем.

Но, конечно же, для Сары это оказалось легче сказать, чем сделать. С радостью окунувшись с головой в рутину магазина, потому что и так пропустила больше, чем могла себе представить, она, тем не менее, всегда оставалась осторожна — уходила раньше, чтобы позаботиться о дочери до прихода Роума домой. Но малышка становилась такой активной, что Сара могла уже предвидеть день, когда окажется уже нельзя просто положить Мисси в кроватку, посмотреть на неё и пойти спать. Каждый день Мисси бодрствует дольше, всё энергичнее размахивая ножками и ручками.

Однажды, после особенно изматывающего дня Сара, едва коснувшись головой подушки, сразу же крепко заснула. Роум лежал рядом с ней и тоже уже почти спал, медленно расслабляясь, когда услышал крик ребёнка. Он замер, ожидая пробуждения Сары. Роум не выносил звуков детского плача. Сара же продолжала спать возле него как убитая.

Он знал, что она, в конечном счёте, всё-таки услышит плач и встанет, чтобы успокоить дочь, но не знал, сколько ещё сам сможет выдержать. Мгновением позже Роум понял, что больше не в состоянии ждать. Он протянул руку, чтобы разбудить Сару, но потом что-то остановило его. Возможно, умиротворённое выражение её лица во сне или отголосок тех ночей, годами ранее, когда он поднимался в темноте, отвечая на сонный крик малыша, требующего папу. Какой бы ни была причина, он встал с постели и очнулся, уже стоя в коридоре.

Роум с удивлением обнаружил, что его колотит и пот стекает по его спине. Это только ребёнок, повторял он себе. Только ребёнок.

Он протянул руку и открыл дверь, едва дыша от боли, стальным обручем сдавливающей грудь. Там горел жёлтым светом маленький ночник, подключённый к розетке рядом с кроваткой, позволяющий Саре видеть, когда она поднималась к ребёнку среди ночи. Этот же свет позволил и Роуму увидеть малышку, закатывающуюся в яростном крике. Её маленькие кулачки были крепко сжаты и хаотично двигались, ножки сжаты вместе, и она с визгом объявляла всему миру, как ей плохо. Мисси привыкла, что о ней заботились сразу, как только она попросит, и с этой задержкой она не намерена была мириться.

Он сглотнул и медленно приблизился к кроватке.

Она была такой крошечной, что пылкость её темперамента выглядела смешно. Девочка… Что он знал о маленьких девочках?

Дрожа всем телом, он подхватил малышку своими большими руками и поднял, удивляясь тому, какая она лёгкая. Мисси вскрикнула ещё пару раз, но прикосновение этих больших рук сказало ей, что она теперь не одна, и через несколько икающих всхлипов малютка успокоилась.

Старые навыки автоматически вернулись к нему. Не глядя на её лицо, он торопливо сменил подгузник и уже практически вернул ребёнка в кроватку, когда девочка загукала. Роум дёрнулся и чуть не уронил её. Он взглянул на малышку — и застыл, загипнотизированный тем, с каким невинным доверием и признанием она смотрит на него, и чуть не закричал во весь голос от боли.

Это было несправедливо. Святые угодники, это несправедливо. Он избегал её, даже ни разу не держал на руках, он отказался от своего собственного ребёнка, но для Мисси всё это не имело значения. Она не кричала от страха, когда её подняли незнакомые руки. Просто смотрела на отца с инстинктивным принятием, а потом стала размахивать ручкой, сжатой в кулачок, направляя его в свой жадно открытый ротик.

Смотреть на неё — всё равно, что бесконечно смотреть на самого себя. Роум с увлечением разглядывал тёмные волосы и почти чёрные глаза. Он заметил, что ротик у неё Сарин, мягкий и нежный, но остальные черты были женской копией его самого. Мисси была рождена из сладких любящих объятий Сары, часть Сары и часть его самого. А он хотел уничтожить её жизнь ещё до её начала.

Низкий хриплый крик сорвался с его губ. Роум снова поднял её, обнял и опустился на колени. Склонившись над своим ребёнком, он заплакал.

Вздрогнув, Сара проснулась, зная, что что-то изменилось. Она рукой в темноте искала Роума, но, нащупав только пустую подушку, села. Странный звук достиг её слуха, но это плакала не Мисси. Она прошептала: