Мерил Сойер - Слепой случай

Марк расхохотался низким басистым смехом. Эйлис почувствовала, что краснеет. Опять сморозила глупость!

Марк взъерошил и без того спутанные волосы Эйлис. Как мила она, когда краснеет!

— Вы насмотрелись телепередач. Преступники могут пользоваться разными паспортами, предъявляя то один, то другой, и проходить разный контроль. У них даже могут быть дипломатические паспорта или паспорта военнослужащих. В «третьих странах», где контроль часто производится формально, их могут вообще не проверить.

— Вы считаете, что тут действует группа?

Марк сделал знак официанту.

— Кто-то должен знать хорошо рынок, и вряд ли тот же самый человек связывается с агентами. Сложность в том, что привезенные из «третьих стран» билеты продаются и перепродаются рядом сомнительных личностей, переходя из рук в руки.

— Да, распутать это, наверное, действительно непросто. — Эйлис захотелось спросить его кое о чем, но она колебалась, не зная, удобно ли это.

— Инвесторы тоже понесут убытки, если аферистов не поймать за руку, правда?

— Нет. «Виндзор эрлайнс» — компания частная. — И после того, как официант, принеся им пиццу «Маргерита», удалился, Марк ответил на ее немой вопрос, сказав: — Сам я ничего не потеряю.

Тогда чего же он так волнуется? Эйлис отпила из рюмки и стала глядеть, как солнце опускается все ниже, погружаясь в океан и придавая морской синеве красноватый оттенок.

Удивительно, как изменилось ее мнение о Марке за эти несколько дней. Она уже совершенно не замечала, что он не так уж хорош собой. Зато Марк оказался настоящим мужчиной: ответственным, заботливым, терпеливым и вдобавок — это удивительное беспокойство о совершенно чужих ему людях, которых обманывают. Право, не всякий богатый станет переживать по такому поводу.

Облака рассеялись, оставив на небе лишь легкий перистый след, розовый от закатных лучей. Солнце садилось в торжественном и великолепном буйстве красок. Марк глядел на эту картину и думал: как это прекрасно — наблюдать закат вдвоем с Эйлис, и может ли что-нибудь в мире быть прекраснее этого, нет, конечно, есть еще кое-что, чем он не прочь заняться вдвоем с Эйлис, но пока придется ограничить свои аппетиты и любоваться закатом.

В белом развевающемся сарафане Эйлис быстро прошла через вестибюль, не обращая внимания на восхищенные взгляды. Где Марк? Оглядев ресторан, она увидела его за столом рядом с Колином и Ренатой. Единственное свободное место было там, где сидел Стивен Хантер. Эйлис помедлила в нерешительности. Вот тебе и раз — приглашал ее поужинать, и в мечтах ей виделся романтический вечер вроде того, что провели они накануне. А тут просто толпа народу.

Стивен тут же подскочил к ней — весело, радушно и, видимо, преисполненный восхищения.

— Я приберег вам местечко.

Тут Марк наконец-то заметил ее и просиял. Эйлис было приободрилась, но тут же сникла, увидев, как он любезничает с Линдой. Откуда Эйлис взяла, что они недолюбливают друг друга? Судя по всему, они прекрасно ладят.

— Ну что, подготовилась к завтрашнему дню? — спросила Рената.

Завтра! Ах, черт, она и забыла про завтра.

— Да, конечно.

Завтра ей предстоит сниматься в этой злополучной сцене. Вот так просто раздеться и сниматься. Ужас!

— Тратить время на репетиции я не собираюсь, — сказал Джайлс. — Я хочу, чтобы вы сыграли так же естественно, как это получилось тогда с Колином. Линда вам все объяснит.

— Не волнуйтесь, детка, — неожиданно проворковал Стивен, — вы сыграете так, что к вам выстроится очередь из кинорежиссеров. Вас засыплют ролями и предложениями!

— Я не актриса, — сквозь зубы проговорила Эйлис таким тоном, что Стивен опешил, и она пожалела о своей резкости. — Простите, я просто нервничаю всякий раз, как подумаю о завтрашнем дне!

Стивен улыбнулся — сочувственно, ободряюще. Он принялся развлекать ее рассказами о «Хантер филмс» и ее достижениях, а Эйлис, слушая его, не уставала изумляться его красоте, да, не то что Марк... Правда, мужественности в Стивене слегка не хватает, зато одет как картинка, в лучших традициях итальянской моды — изысканно, дорого, с легким налетом кажущейся небрежности. И все же он чересчур красив, чересчур рафинирован. Все чересчур — вполне по-голливудски. Ничем не отличается от всех этих киношников. Улыбки их любезны и слащавы до приторности, но не могут все же скрыть истинную их сущность — неуемную гордыню и честолюбие.

— У вас есть какие-нибудь новые замыслы, Эйлис? Может, найдется интересный сценарий для меня? — спросил ее Стивен.