Дженнифер Тейлор - Наедине с тобой

Она поставила Джейни на пол, ероша рукой ее волосы.

— А теперь иди и убери свои игрушки, дорогая, пока я приготовлю тебе завтрак. Ты, наверное, хочешь есть.

Джейни покачала головой, указывая на Мэтью, который по-прежнему лежал на полу.

— Мэтью дал мне поесть.

— А-а. — В замешательстве Мэгги уставилась на него, не подозревая о нежности, которая осталась у нее на лице, как эхо той глупой мечты, которую она лелеяла все эти годы.

— Мне не захотелось оставлять тебя одну в таком состоянии, поэтому я уснул здесь на диване и спал до тех пор, пока эта молодая леди не спустилась ко мне и не разбудила в страшную рань. Она сказала, что хочет кашу, и я ей дал. Я правильно сделал?

— Да-а, да, спасибо. Но я никак не ожидала, что ты останешься. Тебе следовало меня предупредить о своих намерениях.

— И чтобы ты из-за этого нервничала? Не думаю!

Он непринужденно улыбнулся и легко вскочил на ноги, явно не беспокоясь по поводу того, что произошло. Как Мэгги завидовала его самообладанию! Он, конечно, был прав, она ни за что не позволила бы ему остаться на ночь, даже если бы умирала. Ей было… странно даже думать об этом сейчас, но, благодаря тому обстоятельству, что переночевал под ее крышей, он как бы начал возвращаться в ее жизнь.

Она судорожно пыталась сказать что-нибудь, чтобы он отбросил от себя эту идею, но он, казалось, прочитал ее мысли, судя по его рассерженному виду.

— Это ничего не значит, Мэгги. Я остался здесь для очистки совести.

— А я и не знала, что у тебя есть совесть, — резко ответила она, обидевшись.

Он рассмеялся, проигнорировав ее ремарку, и начал разминать свои затекшие мышцы, приковывая ее внимание своим гибким сильным телом. Он всегда был в прекрасной форме, с удовольствием и регулярно занимаясь спортом, борясь с сидячим образом жизни, но сейчас, когда она увидела его в одной рубашке и черных брюках, то заметила, что он похудел, и теперь его фигура состояла из одних мускулов, без намека на какой-либо жир.

Ее глаза вновь медленно оглядывали линии его тела, которые она так хорошо знала, а потом перешли на лицо, и она увидела на нем нескрываемое желание. Повинуясь безотчетной силе, она сделала робкий шаг вперед навстречу ему, но тут ее нога споткнулась о что-то твердое. Она посмотрела вниз и увидела яркую деталь от конструктора, и сразу же это сумасшедшее чувство покинуло ее.

Она подвернулась, ненавидя и себя, и его за свою слабость, и голос ее дрожал, когда она тихо сказала:

— Я приготовлю кофе. Выпьешь чашку перед уходом?

— Этот номер не пройдет, Мэгги. Сколько бы ни пыталась, ты не сможешь вечно поворачиваться ко мне спиной. Ты же знаешь, что хочешь меня.

Она обернулась в дверях, и бледный зимний луч солнца упал на нее, превратив ее волосы в горящий огненный круг вокруг головы, а шелковый бледно-голубой халат, который был на ней, — почти в прозрачный.

— Это не так, Мэтью. Я не хочу тебя.

— Нет? — Он мягко улыбнулся, сделав несколько шагов в ее направлении, но не пытаясь дотронуться до нее. — Я слышу, что ты говоришь, Мэгги, но не могу в это поверить, когда твое тело говорит об ином.

Она посмотрела вниз, перехватив его взгляд, и легонько охнула, увидев, как под тонкой тканью халата обозначились ее набухшие соски.

— Вот видишь, Мэгги? Видишь, что ты не можешь скрыть своих чувств, не можешь солгать относительно своих желаний? Ты хочешь меня и ничего не можешь с собой поделать.

Она покачала головой, смотря на него в ужасе.

— Могу! Я… я не позволю тебе вернуться в мою жизнь и разрушить ее, Мэтью, не позволю!

— Не думаю, что у тебя есть выбор. В нас обоих по-прежнему горит огонь, такой же сильный, как и прежде, и наступит день, когда достаточно будет одного взгляда, одного прикосновения, чтобы он вновь разгорелся в полную силу. — Он криво усмехнулся, и на лице его появилось странное выражение. — Мне не хотелось бы, чтобы со мной такое происходило, но мы оба ничего не можем с этим поделать!

— Можем! — Ею завладело желание убедить его, и она схватила его за руку обеими руками. — Ты можешь положить этому конец сейчас, Мэтью, пока это не зашло далеко и никто из нас не пострадал.

Он посмотрел на ее руку, и на его лице появилось страшное выражение боли.

— Я не могу положить этому конец, Мэгги. Я хотел бы, но не могу! Каждый день, с тех пор как мы расстались, я молился о том, чтобы, просыпаясь по утрам, не думать о тебе, но это не помогало.

— Но тебе не станет лучше, если ты сделаешь больно мне. Это… это не по-человечески!